Повернув голову, я бросила взгляд на хмурый профиль Бультерьера.
- Тогда… тогда останови сейчас же! – получилось не грозно, а сипло и очень тихо. Похоже, и голос подвёл.
Бультерьер тут же резко остановился, и если бы не ремень безопасности, я с размаху клюнула бы носом в панель перед собой. Так что по-хорошему, мне стоило его поблагодарить за проявленную заботу. Чего я, конечно, не сделала.
Бросив последний взгляд на охранника, я отстегнула ремень и, дёрнув ручку двери, выбралась наружу. Едва она за мной захлопнулась, Бультерьер с визгом сорвался с места, а я осталась топтаться на месте посреди дороги. Ночь. Лес дремучий с обеих сторон. И я одна стою в белом платье, красивая.
Впрочем, насчёт «красивая» я явно преувеличила. Но не суть.
Огни «БМВ» скрылись, должно быть, за поворотом, в темноте ни черта не видно.
Зачем я вообще вылезла из машины? Это машина моего отца, а значит, и моя. Правда, водить я до сих пор не умею. Точнее, умею немного, но вряд ли рискну.
Зябко поёжившись, я начала оглядываться по сторонам. Начало октября всё-таки. Ночь глухая. А я босая.
Из-за поворота вырвался свет фар, и я благоразумно пошлёпала к обочине.
Знакомый джип «БМВ» затормозил рядом, дверь распахнулась, и оттуда раздалось раздраженное:
- В машину.
Опустив голову, я юркнула внутрь.
- Остыла? – равнодушно поинтересовался Бультерьер.
Да уж, остыла так остыла. Ко всем прочим моим увечьям прибавится воспаление лёгких.
Обхватив голые плечи руками, я сжалась у двери.
- Пристегнись.
Бросив на Бультерьера затравленный взгляд, я, молча потянув за ремень безопасности, выполнила приказ.
Именно приказ. Этот тон мне хорошо известен, он его у отца сплагиатил.
- Кольцо сними, - прозвучала следующая команда.
Я недоумённо уставилась сначала на своё обручальное колечко, потом на мужчину и снова на колечко.
Хмыкнув, сняла его с пальца и протянула Бультерьеру.
- Держи. Тебе всё равно не пойдёт.
Взяв кольцо в ладонь, Бультерьер точным броском отправил его в приоткрытое окно с моей стороны.
Мне оставалось только в который раз за этот вечер вытаращить глаза.
- Ты что наделал!? Это же бриллиант! – накинулась я на него.
- Угу. Приметная вещица.
Как рыба, выброшенная на берег, я молча открывала и закрывала рот.
- Я хотела его сдать, а вырученные деньги…
- Не успеешь даже потратить, - перебил меня охранник, - тебя вычислят ещё быстрее, чем если бы ты его и дальше носила.
«Повезёт кому-то», - с горечью подумала я.
Всё же без денег, без связей, да чего уж там, без вещей нормальных чувствовала я себя весьма неуютно, и собственное будущее казалось мне очень и очень туманным. Это мягко выражаясь. Ведь домой мне нельзя. Пока папа не вернётся… Папа.