И понимание, что он просто обязан действовать прямо здесь и сейчас.
- Ильинский! Ты куда, мать твою?! - раздался ему в спину то ли громкий шёпот, то ли приглушённый крик Володарского, когда Герман сорвался с места и помчался в сторону того самого дома. Впрочем, на Бориса ему было сейчас плевать - Ильинский делал то, что считал нужным в данную конкретную секунду.
Щеколда на калитке поддалась почти сразу. Герман, уже не таясь, просто повис на заборе - невысоком, метра в полтора - перегнулся через него и потащил задвижку. Он не слышал, да и не слушал, есть ли те, кто бежал следом за ним. Важно было лишь то, что делал сам Герман. И уверенность в том, что он выбрал правильный путь.
Калитка распахнулась и он оказался на территории. Небольшая и неухоженная - вот какой она была. Трава явно вырастала по пояс, если не выше - даже сейчас, обильно припорошенная снегом, она тянулась к зимнему небу мёртвыми коричневато-грязными остовами. Всюду валялись какие-то предметы - ржавый таз, в который насыпало ледяной крупы, проржавленная лейка. Но они совсем не интересовали Ильинского. Дом - вот куда он направился, едва осмотревшись.
Входная дверь на вид была довольно крепкой, но сомнений в том, что её можно сбить с петель, у Германа не возникло. Он снова быстро окинул взглядом окружающую обстановку, а когда из-за двери послышался громкий детский плач, понял, что нужно действовать сейчас, ведь его сердце забилось с такой силой, что едва не выпрыгнуло из груди.
И он решился. Снова.
Отступив на пару шагов, коротко разбежался, после чего с силой приложился о дверь. Это возымело своё действие - полотно слетело с петель, а сам Ильинский - буквально ввалился в дом. И тут же замер на пороге. Прямо напротив него, держа Алину на одной руке, стоял Вишняков. Ему даже не нужно было видеть его фотографий, чтобы понять, что перед ним именно он. Егор.
- Что ж, так даже лучше, - проговорил тот, и теперь в лицо Ильинскому смотрело дуло пистолета.
Да, с этим он был полностью согласен. Так даже лучше - когда эта скотина перед ним и он точно знает, что девочки здесь.
Герман быстро окинул взглядом небольшое помещение - то ли кухня, то ли прихожая, то ли два в одном. Нино рядом не было, от чего сердце в висках заколотилось быстрее, почти что причиняя боль.
- Это ведь не твой ребёнок.
Ильинский не нашёл ничего лучше, чем сказать эту фразу. Сам продвинулся вперёд, выставив руки перед собой. Ладони держал открытыми, чтобы Егор видел, что у него нет оружия.