Нет, он не пытался искать себе оправданий теперь, когда смотрел словно бы со стороны на все, что сделал в прошлом. И хотя был в то время не просто на грани, а вообще в полной заднице, не имея средств даже на то, чтобы вернуться в Италию, прекрасно сознавал, что не только отчаяние было причиной того, каким грязным бизнесом он занялся. Нет, здесь сошлось все – желание мести и тупиковое положение, ожесточенность от неудач и незнание, что делать дальше. И он всегда понимал, что однажды сгорит в аду за все, что сотворил, если только чистилище вообще существует. Как и Бог – тот Бог, который никогда его не слышал. И в которого теперь, когда он вновь оказался на нулевом километре своей жизни, так хотелось поверить вновь. Просто потому, что нуждался сейчас в той надежде, что могла дать вера в высшие силы. В том мнимом покое, что могла принести молитва, дающая ощущение, что скидываешь с себя часть груза, который больше нет сил тащить. В том спасительном уповании на то, что кто-то незримый может тебе помочь, даже если давно перестал быть настолько наивным.
Нынешнее положение, в котором Паоло пришлось затаиться, заставляло его корчиться в агонии от невозможности что бы то ни было сделать. Он, нетерпеливый и деятельный, привыкший за последние годы решать и получать все быстро и по одному лишь своему желанию, теперь вынужден был просто ждать. Потому что любое неосторожное движение, любая ошибка – могли стоить ему всего. Жизни. Свободы. Присутствия Марины рядом.
Заранее сняв апартаменты на ближайший месяц под чужим именем, он заперся в четырех стенах и внимательно следил за всеми новостями, касающимися пожара в «Парадизо». Как он и рассчитывал, оставленные им зацепки позволили счесть его сгоревшим заживо. В виду огромного резонанса, который получило это происшествие в СМИ, никто из находившихся в тот вечер в «Раю» не решился упоминать, что в особняке был и сам мэр, в результате чего дело, благодаря тем влиятельным лицам, что присутствовали на аукционе, быстро замяли, не вдаваясь в разбирательства. Его самого списали в жертвы пожара, мэра – в пропавшие без вести при невыясненных обстоятельствах. И это было ровно то, на что он надеялся.
Теперь дело оставалось за малым и самым сложным – дать всем забыть о том, что Паоло Раньери когда-то существовал.
Всем, кроме одного-единственного человека.
Каждый раз, как включал телевизор или листал новостные ленты в интернете, он мучительно гадал, что чувствует Марина теперь, когда он считается погибшим. Испытывает ли она облегчение от того, что ее мучитель мертв? Или все же сожалеет о нем хоть немного? Было жутко даже предполагать, что она рада избавиться от него, но он упрямо верил – тот отклик, что он рождал в ее теле, не мог не коснуться и ее души. И он по-прежнему был готов на все, чтобы снова вдыхать ее запах, как кислород. Потому что без нее – непременно задохнётся, лишенный последнего шанса на иную жизнь.