— Мне уже приносили подобное, — сказал доктор наконец.
— Ненаш? — спросил Эрм.
— И Ненаш тоже. Там души были истощены настолько, что я не взялся их трогать, оставил задачу для мирного времени. Но здесь всего одна душа и она… не выбрана до последнего предела. Какой-никакой запас у неё есть. Пусть слабенький и маленький, но есть.
— Вы можете отпустить её?
сТруви ещё раз хорошо подумал. Потом сказал неспешно:
— Пожалуй, да…
— Отпустите её. Пожалуйста! — попросил Эрм, волнуясь. — Это… это моя сестра…
Доктор слегка развёл руками:
— Обычно в подобных случаях душу пытаются вернуть в Род с тем, чтобы они снова пришли в мир среди родных и близких. Как правило, это удаётся, кровные узы просто так не разрубить. Ты думал о ребёнке?
— Нет, — сразу ответил Эрм. — Не могу себе позволить себе подобной роскоши…
сТруви поднял ладонь, прекращая его речи. Сказал:
— В данном случае подобное невозможно. Слишком сильно истощена душа. Поэтому мы просто отпустим её. Просто отпустим, Эрмарш. Она уйдёт и родится где-то ещё снова. Не факт, что в Третьем мире. Не факт, что в родном. Не знаю, где. Вообще не знаю, как пойдёт уход на Грани. Я ещё не вскрывал «резервы». Никто из нас их не вскрывал.
— Хорошо, — решительно сказал Эрм. — Сделайте это.
— Плати, — неожиданно жёстко потребовал доктор. — Авансом. Мне одному не справиться.
— Чем? — спросил в ответ Эрм.
— Тем, чего всегда в избытке у любого живого. Кровью. И Силой…
Эрм без колебаний протянул руку, ещё помнившую клыки Ненаша. Мельком подумалось, что у ненашевского старшего зубовный набор посерьёзнее будет, но мысль прошла стороной, обтекая главное: измученная душа сестры получит свободу. Всё остальное не имело значения. Даже собственная жизнь.
На Грани Третьего мира дули жаркие ветры и терпко пахла полынью сухая, выжженная чужим огнём степь. Эрм взглянул на свои руки и увидел неистовый огонь, охватывающих кисти подобно плотным перчаткам. Из прокушенного запястья сочился вместо крови всё тот же огонь. Канч сТруви ощущался где-то за правым плечом. Эрм не видел его, но чувствовал очень хорошо смертельный лёд, морозящий спину.
— Переломи его, — велел старый неумерший, и Эрм подчинился.
Он взял двумя пальцами тонкую палочку «резерва» и легко переломил её. В яви мира это было бы непросто сделать, а здесь артефакт Опоры сломался, как щепка. Лёд протёк из-под правого предплечья, смешался с огнём и к бездонному небу гудящим невыносимым пламенем выплеснулся столб Силы. Опал, оформился в маленькую девочку с чистым взглядом желтовато-янтарных глаз…
— Лива! — выдохнул Эрм, падая перед ним на одно колено.