— Но как такое возможно? — возмутился Андрей, невольно дернув рулем и чуть не став виновником ДТП, — Ведь именно в то время мы с ней поженились. Она что, мне изменяла?
— Этого я не знаю, — недоверчиво осмотрев молодого племянника, будто бы сомневаясь стоит ли его посвящать в нечто важное, но вместе с тем нехорошее.
Уловив этот наполненный нерешительностью взор ближайшего родственника, Холод-младший, бывший отличным оперативником, сразу понял, чем вызвано такое ему недоверие.
— Я знаю, что она была проституткой, — сказал он уверенно, — но после нашего брака, она забросила это «грязное» дело, и меня интересует только этот период.
— Тогда посчитай, — принялся прикидывать в уме дату Владислав Александрович, — мы общались с ней чуть более месяца и расстались в конце сентября. Ребенок у вас родился…
— Двадцать второго мая две тысячи тринадцатого года, — без запинки ответил отец.
— Значит по гороскопу она — «Близнецы», — высчитывая в уме дату проговорил собеседник, — а зачатие, если все проходило нормально, состоялось в конце августа — начале сентября предыдущего года. Она родилась доношенной?
— Я не знаю? — неуверенно произнес несчастный отец, — Я в то время был рад несказанно и не обращал на это никакого внимания. Еще живой папа тогда, вместе с матерью, пользуясь своим жизненным опытом и недоверием к моей милой супруге, чего-там посчитали и не задались никакими сомненьями. Получалось, что все было нормально, тем более, что малышка так походила на своего деда, что невольно его сердце наполнилось безграничной любовью. Видимо, это обстоятельство и вынудило его не проводить никаких дополнительных изысканий.
— А ты, когда с нею был? — продолжал вычислять близкий родственник, — В какое время ты начал встречаться с Азмирой и, думаешь, что зачал ей ребенка.
— В том же конце сентября, — невольно промолвил Андрей.
— То есть тогда, когда мы с ней уже не встречались, — сделал свое заключение более взрослый мужчин, — значит и изменить она тебе не могла. Можешь в этом плане оставаться совершенно спокойным.
— Да, это так, — разочарованным голосом согласился племянник, наполнив последнюю фразу невероятной жестокостью, — но все равно она меня обманула.