— Я не желаю жить на «пороховой бочке», — с достоинством разъяснила Карина, указав одновременно супругу на дверь, — одумаешься, придешь. Этой дочери в твоей жизни быть не должно.
Застегивая пиджак, поднимаясь со стула, Владислав Александрович направился к выходу из своего кабинета. В дверях он столкнулся со своим сыном, который возвращался с вечерней прогулки. Холод Кирилл был молодой человек двадцатитрехлетнего возраста. Он был еще не женат и жил в доме родителей. Высокий, статный с горделивой осанкой он являл собой воплощение обоих родителей. Высокомерие и предвзятость он взял от своей матери, а быстроту мысли и определенное добродушие от другого родителя. Внешне он был похож на отца. Атлетическая фигура, спортивной формы, была без каких-либо признаков полноты. Одетый в черную джинсовую рубашку и синие джинсы, под такого же цвета кроссовки, молодой человек смотрелся, как обычный парень его возраста, ничем не выделяясь из общей «толпы». Внешний вид его, однако, имел и ряд отличий. Разнясь с широкоскулым лицом Холода-старшего его облик был несколько худощав. Такое же вытянутое лицо с гладкой кожей было не словно отлито из бронзы, а имело более смуглый оттенок; голубые глаза были светлы и походили на бескрайнее небо; прямой небольшой нос имел небольшую горбинку; средние ушки в точности, как у матери, чуть отстояли в разные стороны, не создавая, при том, признаков лопоухости; волосы, перемежаясь от обоих родителей, имели светло-русый окрас и были уложены аккуратной короткой прической, сведенной с права на лево.
В воздухе кабинета словно витала некая напряженность, что не ускользнуло от внимания сына.
— Что у вас тут происходит? — спросил он, обращаясь к обоим присутствующим.
— Пусть папа попробует объяснить, — сразу же заключила Карина.
— Я пока поживу в другом месте, — разъяснил Владислав, продвигаясь на выход, — мы с мамой не нашли понимания в одном серьезном вопросе, а подобное разногласие не позволяет нам оставаться с ней под одной крышей. Что это такое — это наше сугубо интимное дело. Надеюсь, ты меня понимаешь?
Парень удивленной миной посмотрел в сторону второго родителя, и та, удовлетворившись таким объяснением, сложила на груди свои руки и в подтверждение сделала молчаливый знак головой. Отец не стал больше задерживаться и направился уверенной походкой на выход. Подниматься наверх и прощаться с несовершеннолетней Дамирой (его дочь от Карины) он посчитал в данному случае нецелесообразным, переживая за ее еще детскую психику. Он сел в свой внедорожник и тут же направился в трехкомнатную квартиру, приобретенную им тайком от супруги.