― Правильное решение. ― Охотник убрал билеты и снова завел автомобиль. ― Видимо врут, что суккубы думают только одним местом.
Я продолжала молчать, до крови закусывая губу. Только бы не разреветься. Больше всего мне сейчас хотелось повернуться и провести рукой по мужскому лицу. Провести выпуская когти, а потом слизать чужую кровь с пальцев.
― Думаешь о чем-то приятном?
― О да, ― ответила я, вытирая слезы. ― Очень.
Амстердам или Эль-Фуджайра? В Голландии бабушка уже два века держала бордель. А в Эмиратах отец собирал себе гарем. Экспериментировал, потому что со дня смерти мамы эму осталось жить всего ничего. Каких-то несчастных двести лет.
Так мы устроены. Лайне любят лишь раз в бесконечность. Любят и уходят вслед за любимыми. Отцу не повезло, его парой стал человек. Вернее, стала. Моя мать была самой обычной женщиной и смогла бы пробыть с ним очень недолго. Но даже этот короткий срок им не суждено было провести вместе. Пьяный водитель грузовика разлучил их. Мы с отцом остались одни. Слава бесконечности, что была еще и бабушка. И дед. Его, конечно, мотает по белу свету от северного полюса до южного так, что не каждый охотник угонится. Но у бабки он появляется регулярно. Таких, как он, называют «перекати-поле». Или дух дороги.
Конечно, они не столь безобидны и способны доставить немало неприятностей, но если охотник заберет кого-то из них, то я…
Я сама приду и буду умолять впустить в подвал вместо кого-то из них. Мы не стая, что изгоняет себе подобного, мы семья.
Он хорошо подготовился к охоте на лайне.
― Тогда к чему все это было? ― горько спросила я, ― Похищение? Ошейник?
― Хотел закончить все быстро и без лишних сложностей, ― ответил он равнодушно.
5. Кто чем торгует
В торговом центре Солнечный, так похожем на свечку и состоявшем из пяти уровней, ничего солнечного, кроме желтого цвета стен, не было. Рабочие в лебедке, громко матерясь, снимали с фасада букву «Ч», то ли перегорела, то ли просто им чем-то не понравилась.
Народу внутри толкалось прилично. Торговля шла бойко. Шмотки, телефоны, в фойе радостно мигала фарами новенькая машина, толпа радостно гикала. Бытовая техника, садовый инвентарь, ювелирные украшения, снова шмотки. В любой другой день, я с удовольствием прошвырнулась по бутикам, прикупила бы стрингов
Бутик «Симпатии» располагался на втором этаже, между магазином косметики и сувенирной лавкой с валенками и кокошниками на витрине. Безглазые лысые и почему-то серебристые манекены демонстрировали нам всесезонные джинсы и белые блузки.
― Никуда не лезть. Рот держать закрытым, ― отдал приказ охотник, минуя тревожные рамки.