— Она никогда с ней не расставалась, — сказала Настя, грустно глядя на останки, и добавила: — Нянюшка.
А Матвей снова начал сквернословить. Если бы кто так выражался в ее доме окромя батюшки, того заставили бы ложку горчицы съесть. На первый раз.
— Почему здесь она, а не… — Мужчина не договорил, словно в его вопросе было что-то неприличное, не местом последнего успокоения поинтересовался, а цветом нижней юбки, или того хуже, панталон.
— Она, а не я? — уточнила девушка. — А это вам лучше знать.
— Мне? — снова поразился он.
— Живым. Или вы думаете, что ее сюда на постой я определила?
Да, судя по всему, он так и думал, хотя и сомневался.
— Ее ведь не в первый раз раскапывают? — Мужчина присел на корточки. Ему было неуютно, нервозность выдавали слишком резкие движения, но он пересилил себя и стал разглядывать, то, что осталось от старой няньки. В некоторых местах высохшая кожа была черна, словно кто-то…
— Не в первый, — призналась Настя.
— Пытались сжечь, — он осторожно коснулся края гроба и отдернул руку от старого дерева, как от огня, — но бензином плеснуть забыли, хотя все равно бесполезно.
— Почему?
— Потому что кости не горят.
— Уверены? — девушка прищурилась.
— Более чем, — ответил Матвей и неожиданно принялся рассказывать: — Мы в детстве с пацанами труп кошки в костер швырнули. До сих пор помню, как он вонял. Так вот, мы на следующий день золу разворошили и нашли кости. Черепом потом девчонок пугали.
— Какое интересное у вас было детство. А у ваших девочек, особенно.
— А у вас, — Матвей обернулся и посмотрел на девушку, — каким оно было? Тоже нескучное, раз нянька лежит под вашим именем и памятником?
— На что это вы намекаете? Потрудитесь разъяснить. По-вашему это я душегубствовала?
Настя ощутила возмущение. А еще обиду. Лучше уж действительно про панталоны спросил. Но увы, никому ее панталоны были неинтересны. Все, как всегда.
— А что вас останавливает? — Матвей выпрямился. — Ответственности никакой…
— Ответ… Ответственности? — Она даже запнулась. — Она заменила мне мать, а я ее в могилу свела, да еще и имя отобрала, так? И за что, позвольте спросить? За то, что намедни она лишила меня обеда? Или за то, что не пустила водить хоровод с деревенскими в ночь на Ивана Купала? А может из-за того, что меду в блины не доложила? Ну, не стесняйтесь сударь, расскажите мне, почему моя нянька оказалась в земле и за что?
— Может за то, что прикрывала ваш обман от отца? Когда вы со своим любовником подсунули ему на подпись бумагу, дающую ее подателю обналичить…
Он не договорил, потому что девушка вдруг расхохоталась. И пусть этот смех отдавал горечью, но был совершенно искренним.