Выдав эту тираду, она залпом осушила бокал. Ее лицо потемнело. Кажется, как бы сейчас не было хорошо, ей все еще больно.
— Прости, что напомнила тебе о плохом… — пробормотала я.
— Все нормально, — она натянуто улыбнулась. — Главное вот что: Сат уже все для себя решил. Он — зло. Он — гнев. Он не достоин простого счастья. Я говорю это с такой уверенностью, потому что мой думал так же. Только гнев замени на похоть.
— И что ты сделала?
— Наорала на него, — теперь улыбка Ники стала настоящей, — и сказала, что если он сможет, глядя мне в глаза сказать, что не любит, то может смело валить на все четыре стороны.
— И он не смог?
— Ага.
Мы замолчали. Я пила вино, изредка закусывая насыщенно-фиолетовыми виноградинками. Ника ждала, пока я соберусь с мыслями.
— Сат ушел, да? — спросила она через какое-то время.
— Да. Доставил меня домой. Заявил, что я теперь по всем статьям свободна. И исчез.
— Знаешь, у тебя все не так плохо. Асмодей не сказал мне ни слова, когда они меня спасли. И объясниться пришел только после суда.
Я подавилась вином.
Я редко видела другого Верховного. Но у меня сложилось впечатление, что он не из тех, кто так поступает… Демоны, страшно подумать, что он там себе надумал, и как пережила это время Ника…
И Сатана решил, что это лучше, чем открытый разговор сразу… Ну уж нет… Я тебе устрою, Верховный!
— Что будешь делать? — спросила девушка, так и не дождавшись от меня комментария.
— Дам ему еще один день.
— А потом? — она прищурилась.
— А потом повелитель гнева познает гнев обиженной женщины, — я хищно улыбнулась.
— Мне нравится твой настрой.
Мы чокнулись бокалами. Кажется, я только что нашла нового друга.
Из дневников Сатаны: …
Привыкшие ко всему бесы уже восстановили мой кабинет. И повторно разрушать его было жалко. Поэтому сразу после подземелий я переместился в тренировочный зал.
И разнес с десяток манекенов.
Не полегчало. Но пар я выпустил.
Демоны, одно Высшее знает, как бы я хотел сейчас быть с Ингой.
Но куда уж там… Неуравновешенный, вечно атакуемый Верховный с неожиданно свалившимся на голову сыном — сомнительная пара для молодой женщины…
Сын… Первое время это было нормой. Ну, как нормой… Просто, мы не считали нужным контролировать себя. Делали что хотели, с кем хотели, как хотели… Темные были времена… Озлобленные были мы…
В итоге все же как-то постепенно мы взялись за ум. Появились наши основные ветви. Дома, берущие начало от Верховных. И пропали случайные детишки.
Последний мой ребенок… Столетия прошли.
Я остановился одним из первых.
И вот теперь сын. Гениальный идиот, подписавший себе смертный приговор.