" Детка, и время быстрее пролетит, и для здоровья полезно, ну давай, ты же это любишь!" — пропел хор гормонов.
"Это все усложнит, он тебе вообще не нравится. Вот так раз решишься, потом еще раз, а потом влюбишься, и все, быть мне в отключке. Мы так не договаривались" — запротестовал мозг.
" Если нельзя, но очень хочется, то можно" — мстительно зашептались тараканы.
Так, хватит! Не буду пользоваться его чувствами, ради собственного развлечения. Это бессовестно. Нельзя давать ему лишнюю надежду. И вообще, с каких пор я думаю о сексе с Мишей?!
— Хочешь? — от внутренней борьбы отвлек бархатный голос джина. Что? Что хочу? — Бутерброды будешь? Чайник вскипел. — усмехнувшись добавил он.
— А, да, хочу, вернее буду. — запинаясь ответила ему, и схватила сразу несколько, отворачиваясь к шкафу с кружками. Вот позорище, как малолетка озабоченная. Никогда бы не подумала, что на нервной почве могу столько думать о сексе. — А куда мы завтра отправимся? — развернувшись, столкнулась с Миханиэлем, неожиданно оказавшимся слишком близко, я бы сказала, впритык.
Его теплая ладонь легла на мой живот, вызывая жар внизу. Мужчина будто знал о том, что со мной происходит, на его лице играла довольная предвкушающая улыбка.
— Миша, нет, это неправильно, у меня Дима и я еще ничего не решила, и…
— Ты меня хочешь. — резко прервав мои трепыхания, он накрыл мои губы своими, подхватив под попу и усадив на столешницу. Поцелуй становился все глубже, и я застонала, сдаваясь, и погружая руки в его волосы. Гормоны ликовали, тараканы аплодировали, а мозг недовольно сопел.
Его ласки напоминали пытку, словно он хотел меня за что-то наказать, и медлил. Когда с одеждой было покончено, он облокотил меня грудью на стол и резко вошел, вырывая стон. Его руки гладили, щипали мои бедра. Укус в шею стал неожиданностью, и я выгнулась, требуя разрядки. От трения об поверхность стола, грудь саднило, что добавляло остроты ощущениям, но у Миши были другие планы. Подхватив меня, он направился в спальню, где продолжил мучить, каждый раз останавливаясь, стоило мне приблизиться к грани. Под конец я была готова разрыдаться от бессилия.
— Миша, пожалуйста…
— Что? — ну что ты хочешь услышать от меня, чудовище? Голова не соображала, мной руководил один единственный инстинкт, роднивший меня с животным.
— Дай мне кончить, прошу тебя… — срывающимся голосом прошептала ему.
Видимо услышав, что хотел, он стянул мои волосы в кулак и толчки внутри стали резче, глубже, снова заставляя меня кричать от удовольствия. Пришедшая разрядка была долгожданной и мощной, вызывая слезы на глазах. Не удержавшись, из последних сил стукнула его кулаком в грудь.