— Вы меня удивили. Я столько лет добивался этого, а Вы смогли сделать в несколько дней. Вот, — он протянул кошель с деньгами, — такая работа должна быть достойно оплачена. До свидания, госпожа Иларианэль! — вскочил в карету, и через несколько секунд карета скрылась с глаз. Белая карета Кобры осталась сиротливо стоять у храма. Я села в нее и сказала кучеру:
— Трогай в поместье, там дождемся решения господина. — Покатили обратно в поместье. Улыбнулась последним словам графа, все-таки навел справки обо мне, молодец. А полученные деньги — это ведь не за лечение, а за содействие в браке. Да и не напасешься пищи, испортиться же. Пусть будут про запас. Только у Мриши буду держать.
Уже в поместье сообщила, что их новый господин граф Дуартий Морент. Попросила экономку рассчитать меня, потому как нашла более выгодное место. Симона уговаривала, но я сказала ей тихо:
— Я только что узнала, что беременна. Меня жених ждет. — Она улыбнулась, поздравила и рассчитала.
Утром нашла оказию и отправилась на перекладных домой. Очень устала в дороге, не говоря, что беременность стала радовать своими «прелестями». В Вирносе отдала перстень молодому человеку, который от радости чуть не плакал, закупил все, что я указала, и отправил извозчиком (Михой), которого сам нанял, по моему совету, ко мне домой.
Вернувшись в деревню, поняла, что сейчас хоть срок и небольшой, но стоит поберечься. Теперь брала только простые заказы, а больше людей лечила, делала снадобья. Так прошло достаточно много времени. По мере того, как рос живот, все больше и больше распускала платья. Соседи и больные меня особо не разглядывали, да и со стороны выглядела, как просто располневшая. О своем принце больше ничего не слышала, кроме того, что он все время откладывает обручение. Не скажу, что это меня не радовало, однако и большой надежды я не питала. По-дурацки мы все-таки расстались.
Теперь кто желал, чтобы я лечила, приезжали домой ко мне, редко выезжала к кому-то. И соседка должна была вот-вот родить и просила, чтобы я принимала. Пожала плечами, надо, значит надо. Роды у Парани начались поздней ночью. Прибежал Миха и стал колотить в дверь, накинула на плечи платок и вышла. У взрослого мужика глаза на мокром месте, весь трясется. Рыкнула на него, заставила выпить успокоительного, отругала.
— Чего ревешь, чай, не первого рожает, третий ребенок. Вылетит по накатанной. — Успокаиваясь, он говорил:
— Так ж больно ей.
— Конечно, больно, ты думаешь, дети просто так даются? Ты приласкал жену, отлюбил, дал частичку себя, теперь бери обратно, продолжением. Ты, Миха, здесь сиди, и старшого забери, а девчонку я оставлю, пусть помогает. Маритка прибежит, если что-то понадобится, а ты не мешай под ногами и не скули. Еще раз говорю, разродится она, — с этими напутствиями вышла из дома, прихватив все необходимое, и отправилась к соседке.