Солнце только-только стало вылезать из-за горизонта, как около черноволосого появился рыжеволосый парень. Ростом он был повыше, но ненамного, в плечах шире. Не больно-то и мускулистый, но по сравнению с худым узкоплечим Гаадом смотрелся силачом и крепышом. Пришедший бесцеремонно пихнул его в бок носком ноги, обутой в сандалию, и возмущённо завопил:
— Проснись! Ну, как так можно, а? У нас такое событие, а он спит!
Гаад поморщился, насилу разлепил веки:
— Хочешь кулаком в лоб, а, Белик?
— Не дотянешься, — рыжий парень нахально ухмыльнулся, затем укоризненно произнёс: — Эх, у нас такое событие, а ты…
— Молнией запущу! — черноволосый со вздохом сел, легонько шевельнул кистью — и огонь исчез.
— Ты нынче не с той ноги встал? — обиженно спросил его рыжий.
— Я вообще недавно лёг!
— А я вообще не ложился. Предчувствовал, что случится нечто такое… — мечтательная улыбка легла на губах Белика, но он резко посерьёзнел, — Слушай, давно хочу спросить: зачем ты подолгу смотришь на пламя, если так его ненавидишь?
— Не твоё дело! — огрызнулся Гаад, — Давай без предисловий.
— Ну вот, испортил мне удовольствие! — притворная обида на веснушчатом лице.
— Белик, ты сейчас познаешь всю глубину моего неудовольствия!
— Ладно, ладно, обойдусь без присказок и предисловий! Объявился новый Посланник Небес.
— Опять?! — черноволосый вскочил, — Его тут только не хватало!!!
— Разумеется, он нам нужен, — рыжий счастливо улыбнулся, — Потому Небеса и прислали его.
Гаад проворчал нечто неразборчивое и вскочил.
— Стой! Мы пока не нашли…
Он сердито перебил Белика:
— Я на Гору справедливости!
Рыжий не только не отклеился, столкнувшись с яростным, пламенным взглядом, но ещё и пристал с вопросами:
— А на что тебе туда? Чем ты недоволен?
— Всем! — черноволосый, казалось, вот-вот его прибьёт.
Белик на всякий случай отодвинулся подальше:
— Что вы все с утра такие?
— Кто?!
— Да ты, Старейшина. Орёте ни за что ни про что, сбегаете.
Не успел он договорить, а собеседника уже и след простыл. Рыжий долго-долго задумчиво чесал затылок, потом радостно хлопнул по ноге:
— Вспомнил! Он ж в этот день родителей потерял! — и уже сочувственно, едва слышно добавил, — М-да, теперь ясно, почём он сегодня такой злой… А Старейшину нашего какая муха сегодня укусила? — он осклабился, — Не, судя по тому озверевшему лицу и безумным глазам, его покусали белокрылые, — и сам заржал над своей шуткой.
Гаад появился около тропинки, поднимающейся в горы. Взмахом руки развёл маленькое пламя, сел около него и долго-долго грел ладони. Целый день провёл возле огня, смотря на его танец. Не ел, не пил и сидел почти неподвижно, отчего походил на статую. На рассвете следующего дня поднялся, глубоко вдохнул, шумно выдохнул и медленно стал подниматься вверх. Казалось, что он идёт вместе с солнцем или же небесное светило с любопытством посматривает на него, как будто знает о некоем великом или необычном деянии, которое он вынашивает в душе.