— Он не общается с семьей, — Акира нахмурился.
— Знаю.
Он было отвернулся, посмотреть в боковое зеркало, но потом, резко повернувшись, внимательно посмотрел мне в глаза. Кажется, будто перед выстрелом прицелился. Или… как на соперника смотрел. Но… почему?.. Разве я враг ему?! Разве что сейчас отнимаю время. Он, может, устал.
— Он говорил тебе… о семье?
— Немного.
— Как и мне, — парень отвернулся.
Мы снова замолчали.
— Вообще, Ки Ра не любит говорить о себе.
— Я заметил.
Мы снова замолчали.
Акира леденцы достал. Мятные. Мне предложил. Сам захрустел одним.
— А отчего вы поссорились? — не выдержала я, повернулась к нему.
Японец долго взгляда моего избегал. Да и вообще, как заметила, не любил подолгу в глаза другим смотреть. Наконец все-таки посмотрел на меня.
— Как это у вас говорят?.. Этооо… Анооо… А! Долгая история!
— Странно! Вы так хорошо общались! — вырвалось у меня.
— Я не знал… — под моим взглядом он смутился, отвернулся, — Не важно.
Почему-то призналась:
— Почему-то я не верю. Друзья из-за простых вещей не расстаются. Или… вы еще помиритесь?
— Видеть его не хочу, — честно сознался он, мрачно взглянув на меня, — Никогда.
— Жаль. Вы так мило общались. И оба так любите рисовать!
— Это. Наше. Дело, — прочеканил он.
— Хорошо. Это ваше дело, — послушно согласилась я. Зевнула.
— Где ты живешь? — тут же спросил парень, — Я тебя отвезу.
Но возвращаться в комнату, в которой все, казалось, было пропитано воспоминаниями о том, было страшно.
— А, можно… я немного еще тут посижу? Или отвезешь меня к Лере?
— Нет! — сразу отрезал он, — Только не та девушка!
— Вы поругались? — заинтересовалась я.
— Она меня достала.
— Она же приличный человек, — под взглядом его ледяным осеклась, — Вроде.
— У нее богатое воображение.
Ну, так ты первый японец, которого она вживую увидела. Вроде. Еще и лицом… ну, не совсем няшный, но похоже.
Мы какое-то время молчали. Он, шумно выдохнув, медленно повез машину куда-то. Я зевнула. Веки сомкнулись. Но, кажется, ему можно верить?.. По крайней мере, я уже все потеряла, что могла. Теперь бояться нечего.
Телу было холодно в мокрой одежде. Прикосновение теплых рук вырвало меня из жгучего холодом забвенья. Глубоко вздохнув, открыла глаза.
Надо мной склонился мужчина. Светлая кожа. Серые глаза. Светлые волосы. Как будто знакомый.
— Ты очнулась! Как я рад!
То есть, он сказал что-то другое. Не знакомые звуки. Но смысл их я поняла. И его глаза… Эти серые глаза. Знакомые.
Он все говорил, говорил, взволнованный. Руки мои вдруг выпустил. И я на них, оставшиеся одинокими, посмотрела с тоской.