— Так не с людьми нам жить, а друг с другом, — с возмутительным спокойствием ответила Алёнка. — Нам бумага нужна и только. Чтобы барин от меня отстал. Говорят, ему замужние без надобности.
— Много вы про барина знаете, — проворчала Варвара.
А Алёнка продолжала, будто не слышала:
— И с совместным житьём обождём немного. Я ему так и сказала, что ни вас, ни деток своих садовских не брошу.
— Умгу… Вот значит, как… — В Алёнкиных словах был резон, и Варвара это признавала, но старые установки побеждались с трудом.
— А венчание в Екатеринбурге будет. Без всяких праздненств. Да и чем нам гостей кормить? — последний аргумент был ударом ниже пояса.
Но Варвара выдержала. Только крякнула недовольно. Потом вздохнула. А потом продолжали разговор, как ни в чем не бывало:
— Скоро твоих питомцев убавится. Слышала я, что Кондрат и Егорка женятся. Вдов возьмут. И скоро это случится. До весенних работ.
— Надо же… А где это вы слышали, раз к колодцу не ходите?
— Зато по всей деревне шастаю… Вот и считай, что до тепла две избы из сада долой уйдут.
— И трое деток, — дополнила Алёнка. — Нам это лучше даже, если подумать. Главное, чтобы в новых семьях у ребят всё сложилось…
— А про Танюшку ты голову не забивай. Молодое дело — зелёное… Лето придёт с хороводами, парни — её погодки в рост пойдут, вот и выберет себе нового жениха. Да и сама может покорпуснее станет… А как сладится её девичье счастье, так и забудет она про все свои обиды.
От этих слов Алёнка и успокоилась.
Вряд ли Танюшка поняла суть всего разговора. Наверняка только и уловила, что Авдей жениться собрался.
В сад Малашина сестра с тех пор приходила редко и работала спустя рукава. Но Алёнка её не ругала, жалела почему-то.
— Вскоре и ты, Филя, приходить перестанешь, — сказала однажды Алёнка барской невесте.
— Так до свадьбы ж ещё больше месяца, — поправила та косу и продолжила шить тряпичную куклу. — Мне с детишками возиться нравится. Выйду замуж — тогда только своих ждать придётся.
— А разве не надо тебе готовиться? Рубашку жениху вышивать да сарафан свой с кокошником?
Фелициата рассмеялась:
— Рубашку? Алексею Фёдоровичу? У него их, поди, цельный шкап имеется. Шёлковых, тонких. А платье мне в Екатеринбурхе с осени шьют. Белое-белое, как облачко, — мечтательно подняла она кверху круглые глаза. — Говорят, сама царица Екатерина такую моду установила. Чтоб, значится, невесты в белом венчались. Чистые и невинные, как ангелы.
— Значит, ты у нас модная невеста будешь? — не сдержала улыбки Алёнка.
А в глубине души не по себе стало. Вот не нравились ей слухи про барина.