Девушки переглянулись и, не сговариваясь, громко засмеялись. Камердинер тоже не сдержался, прыснул и тотчас исчез за дверью.
За всеми сборам Алёнка как-то забыла про украшения из шкатулки. Чёткого плана с самого начала у неё не было. В новой должности, до удобного случая оказаться наедине со шкатулкой, следовало как можно скорее освоиться. А там и случай этот поторопить. Поэтому, когда в комнату к Фильке вошёл Турчанинов с малахитовой шкатулкой в руках, Алёнка не расстроилась. Она лично собрала все украшения с кровати и уложила в ларец. Барин же, поговорив с Филькой и парикмахером о чём-то пустом, отмахнулся от облаков пудры, которыми щедро посыпали девичью шевелюру, подхватил шкатулку подмышку и унёс с собой.
«Может, оно и к лучшему. Сохраннее будут», — думала Алёнка, переодеваясь в новый сарафан в соседней комнате. Мысленно она уже надевала на себя камни и загадывала самое сокровенное желание… И представляла себе этот момент почему-то в Филькином будуаре со смежной гардеробной, в которой на полках теснятся ларцы с украшениями и бальные туфли разных цветов. Вот она заходит туда, непременно ночью, открывает шкатулку, и…
— Алёна, иди с Николаем Семёновичем. Он тебе всё покажет. А ко мне перед сном вернёшься, — раздала указания Филька и продолжила о чём-то щебетать с парикмахером.
Как выяснилось, Алёнку отослали помогать на кухню. Барин был очень прижимистый и требовательный. Поэтому прислуга трудилась у него буквально каждую минуту.
В Екатеринбург Алёнка ехала в открытой повозке вместе с камердинером Николаем Семёновичем, поваром и пожилой горничной Аграфеной. В дороге прислугу промочил майский ливень, и Николай Семёнович долго ворчал, что барин, мол, крытой повозки для слуг пожалел.
Алёнка не жаловалась. Всю дорогу она старалась помалкивать и внимательно слушать, что говорят приближённые к барину.
Так, выяснилось, что в Екатеринбургском доме главный над всей прислугой — дворецкий. И слушаться надо будет его. Ну и камердинера — тоже. А ещё говорили слуги о том, что Кешка-лакей выпивает, и скоро его погонят. Что конюх завёл шашни с портновой дочкой. И что Алексей Фёдорович — всё ещё не дворянин, но очень старается заслужить этот статус.
«Правильно, сначала он просто успешным промышленником был… Просто. Ха-ха… Сколько же усилий потребовалось, чтобы из купца с капиталом превратиться в настолько эффективного менеджера, что сама царица отдала ему в управление три посёлка со всеми рудниками и заводами? Титул он после Пугачёвского восстания получил, это я знаю. А вот когда это самое восстание было — не помню в упор… Точнее, здесь для меня всё наоборот… И раз про Пугачёва я не слышала… Значит, бунт ещё будет… Хоть бы не в ближайшие годы. Не хотелось бы попасть в жернова истории. Я, конечно, собираюсь отсюда исчезнуть, но вдруг не получится?.. И хотя Турчанинов там всех победил… А может, быть, благодаря мне и одержал он эту победу?.. Вдруг я только для того тут и оказалась, чтобы предупредить?.. Да, нет, это бре-ед…» Ехали лесом около трёх часов, и в голове возникали самые невероятные мысли.