Потом снова притягивает к себе.
— Ты такая любопытная, Марру.
Некоторое время мы молчим. Я просто вдыхаю его запах, замирая от ожидания. Его горячий член обжигает кожу живота раскаленным прутом, но Джер кажется не замечает своей эрекции. А меня уже начинает ощутимо потряхивать. И сложно думать о чем-то другом. Так странно. Я, было, подаюсь к нему, чуть потираясь, как вдруг Ансгар тихо произносит.
— Знаешь, вы, люди, даже не понимаете, какое счастье вам подарила природа- выбирать самим…
22
— Я всегда думала наоборот, — тихо отвечаю, пристально вглядываясь в его лицо. Волк — красивый, это невозможно не признавать. Невольно думаю, что никогда не прикасалась к более идеальному мужчине. Хочется провести пальцами по его твердой груди, очерчивая мышцы, задевая золотистые волоски. И ниже, по животу, к более темной дорожке от пупка.
Да что со мной? Все мысли только об этом. Я хмурюсь, а он лениво улыбается, и его рука опускается на мою ягодицу, по-хозяйски сминая. Будто мысли читает. Хотя, возможно, почти так и есть. По запаху. Вижу, как дрожат его ноздри. Приподнимает мою ногу, закидывает себе на бедро, и я делаю судорожный вздох, понимая, что еще мгновение, и разговор закончится. А мне так много хочется спросить. Упираюсь руками Джеру в грудь, чуть отодвигаясь.
— Думала, — продолжаю осипшим голосом, делая вид, что не замечаю, как он откровенно прижимается ко мне меж разведенных ног, — Что оборотни- счастливчики. Вы не ошибаетесь. У вас не бывает…Ох…
Его пальцы ложатся на мою промежность и начинают едва ощутимо поглаживать набухшие складки. Будто перышком. Я моментально покрываюсь гусиной кожей, и хочется тихо застонать.
— Продолжай, — будничным тоном советует волк, улыбаясь, — Я тебя внимательно слушаю.
— Не бывает… — Черт, о чем я там говорила? Хватаюсь за его плечи с такой силой, будто боюсь, что меня сейчас лавина снесет.
— Не бывает несчастной любви, — еле выдавила из себя- Ваша пара всегда отвечает взаимностью. Я так думала…
— Ты тоже моя пара, Марру, — тихо рычит Джер мне в ухо, и его палец одновременно с этим погружается в меня, заставляя сладко замереть, — Моего зверя. Жаль, не волчица. Но…
Он прижимается к моему рту. Бесцеремонно просовывает сквозь приоткрытые губы язык, и я инстинктивно втягиваю его в себя, представляя совсем другой орган. Джер отстраняется резко. Глаза его уже звериные, затопленные янтарем. Ноздри хищно дрожат, даже запах меняется на более тяжелый, мускусный. Но мне нравится это сейчас. Нравится его страсть, которую я оказалась способна вызывать.
— Но ты ведь тоже чувствуешь эту парность, — хрипит волк, пожирая меня золотистым взглядом, а пальцы внутри уже откровенно трахают меня, отчего смысл его слов беспощадно ускользает.