Она уже почти уснула, когда услышала шум за дверями и увидела вошедшего советника отца, что было неслыханной дерзостью для него.
— Принцесса Айола, государь просит вас, — он помолчал, разглядывая принцессу в ночном платье и, мотнув головой, продолжил, — не медля.
Кормилица только успела накинуть на плечи Айолы объёмную шаль, и та еле поспевала за быстрыми шагами советника по длинный коридорам, мимо стражи, которая отвернулась, чтобы не видеть непристойный наряд юной младшей дочери Короля, Принцессы Айолы с волосами, похожими на гладкий лён, и глазами, как цветок этого края.
Распахнувшиеся двери открыли перед ней старую библиотеку, она задохнулась от запаха пыли и свечей, но, увидев отца, покорно поклонилась, как и следовало. Он сидел на стуле, в праздничном одеянии, каким и оставила его Айола. Рядом, в такой же шали, стояла бледная, как никогда бледная Эфталия и Хели.
— Дочь моя, — он обратился к Айоле, — буду краток, Царь Горотеон выбрал тебя в жёны, и я пообещал ему.
— Что? — она смотрела в неверии, её синие глаза постепенно приобретали фиолетовый оттенок, как часто бывало у её матери, Истинной Королевы, и отец отвёл глаза.
— Я всё сказал, — он встал и двинулся к двери.
— Всё? — это была плачущая Эфталия, Айола смотрела на сестру и в ужасе понимала, что её ждёт.
Младшая дочь может выйти замуж только после старшей и никогда по-другому, если старшей долго не находилось мужа, до её двадцатого цвета, её отдавали прислуживать в храм. Она не могла стать жрицей, потому что рождена не от жрицы, она будет до конца своих дней прислуживать в храме, она никогда не узнает ласки мужа, и её чрево никогда не понесёт ребёнка.
Если того требовали обстоятельства, старшую дочь отправляли прислуживать в храм раньше времени, длинные волосы девы остригали, в ту же ночь она становилась прислугой и отправлялась в храм.
— Стой! — Айола повысила голос на отца.
— Ты отправляешься завтра, свадьба через семь недель.
— Семь недель? Отец! Ты не можешь, закон гласит, что младшая дочь Короля имеет право сама выбрать себе мужа, как любая другая дева, наши браки совершаются через полгода после оглашения, мне только пошёл шестнадцатый цвет, ты не можешь, не можешь меня заставить, не можешь погубить Эфталию.
— Могу, — он говорил глухо, отводя глаза, он всегда избегал свою младшую дочь, чьё рождение отняло у него жену, его единственную Истинную Королеву. К своему несчастью, Айола была похожа на свою мать, настолько похожа, что выжившие из ума старухи, перепутавшие время, принимали её за Королеву.
— Эфталия сегодня же отправится в храм, а ты утром — к Горотеону, чтобы стать там Царицей Дальних Земель.