— Бычок был большим, я не умею убивать бычков… я не умею убивать даже кур.
— Бычок? Новорожденный?
— Нет, молодой…
— Ты принесла в жертву бычка? Как ты справилась, жена моя? — Горотеон улыбался так, словно получил лучшую весть в мире.
— Не знаю… свечи горели высоко, жрицы пели, ааааа… а я принесла в жертву бычка.
— Верховная Жрица говорила с тобой? Что она сказала?
— Что наш сын с тобой, муж мой, будет силен и мудр, что будет править долго и приумножит богатства Дальних Земель… Что у наследника Дальних Земель будут мои глаза, а у второго сына — твои, цвета камня «дымчатый кварц», а дочь наша будет Истинной Королевой, подобно матери её и матери матери её… Что мне следует усмирить свою гордость, и что ты должен быть с наложницами… и… она сказала, что за горами неспокойное время грядёт, и она видит войну… Что тебе нужно войско, а им нужен непобедимый Царь… Но моей судьбы она не увидела, ты перепутал нити моей судьбы, муж мой… я рада этому, потому что меня ждала смерть, а теперь я рожу наследника Дальним Землям, — договаривала она, пока Горотеон, завернув жену свою в покрывала, относил на свою постель, устраивал Айолу среди подушек, под тёплыми пуховыми покрывалами, и сам устраивался рядом.
— Ты должен сейчас быть с наложницами…
— Айола, я должен сейчас быть с женой своей, проследить, чтобы она выспалась и отдохнула… — но этого младшая дочь Короля уже не слышала, уставшая от недомогания накануне и страшного дня, разомлевшая, она уснула. Ей снился тёплый ветер на просторах льняных полей в цвету, и Жемчужина, оседлав которую, младшая дочь Короля неслась, как ветер, быстрее ветра.
Через незначительное время младшая дочь Короля уже чувствовала себя здоровой и полной сил, её не беспокоила тошнота, тело её было молодо, а дух полон новых надежд.
К удивлению Айолы, Царь Дальних Земель продолжил верховые прогулки со своей женой, запретив только быструю езду на Жемчужине. Прогулки были неспешные, Горотеон рассказывал о Дальних Землях и своём отце, Айола же слушала внимательно, удивляясь разнице в воспитании наследников. В Линариуме наследник никогда не знал нужды, голода или тяжёлой работы, в Дальних же Землях юного наследника отрывали от матери едва ли не в младенчестве, и только в определённые часы Царица могла видеть своего сына, чтобы мягкое женское сердце не смягчало характер наследника, потом же он обучался наравне с сыновьями всадников, советников и военачальников, неся все тяготы и лишения военной службы.
— Как же Царь, не знавший голода или не чувствовавший холода и лишений, сможет понять нужды простого люда или воина низшего чина, Царица? — он говорил тихо, привычно пересадив младшую дочь Короля на своего коня.