— Пожалуйста, — продолжала умолять женщина, разметав по полу светлые локоны.
— Сейчас-сейчас, — яростно шептал Никита, приставляя член к горячему входу, прошелся языком по сладкой вершинке груди и с силой толкнулся вовнутрь.
— А-ах, — вырвался из горла утробный мужской стон.
С каждым толчком, с каждым вздохом реальность рассыпалась на части, исчезли все запахи и звуки вокруг, оставляя лишь их двоих в этом мире. Лишь ощущение правильности происходящего, тугой наполненности и жгучей страсти, что полыхала в телах, в глазах и рвалась наружу яркими громкими вскриками. Оргазм обрушился на них, сметая все эмоции, разрывая на части, заставляя выгибаться дугой, словно электрический разряд прошил тело, рассыпаясь искорками на кончиках пальцев. И Ульянино сознание, словно не выдержав нахлынувших эмоций, отключилось, погружая женщину в блаженное забытье.
Никита перекатился на бок, подпер кулаком голову и стал разглядывать лежащую рядом с ним женщину. Он протянул руку и погладил любовницу по щеке, убирая прилипшие пряди волос. Ульяна спала, сжавшись в комочек, словно в поисках тепла. Замерзла. Никита быстро натянул боксерки и, подхватив Ульяну, словно та была пушинкой, отправился в единственную комнату. Уложил сладко спящую женщину на кровать, прикрыл одеялом и присел рядом. Обреченно вздохнув, Никита зарылся пальцами в свои волосы и задумался. Это было не похоже ни на разовый трах, ни на большую любовь. Наваждение какое-то. Словно он это был и не он одновременно. Никогда прежде Никита не испытывал такой поглощающей страсти, такого глубокого удовлетворения! И отказываться от этого добровольно он был не намерен. Что теперь делать? Он-то рассчитывал, что секс с Ульяной поможет ему потерять к ней всяческий интерес, а оно вон как вышло. И что самое мерзкое — никакого чувства вины не было и в помине. Ни единого зачатка стыда за то, что он впервые предал жену. Ту, что любит его так беззаветно, не требуя ничего взамен.
— М-да, — вставая, произнес Никита и в задумчивости почесал затылок.
Он подошел к зеркалу и повернулся спиной, разглядывая две розовые полосы, оставленные Улей в порыве страсти. Подошел к зеркалу ближе и с ужасом стал разглядывать отражение в поисках следов от зубов или ногтей, и облегченно выдохнул, не найдя ничего подобного. Две полосы он еще сможет объяснить, а вот засосы Таня уж точно не оценила бы. Надев штаны и свитер, Никита выудил из кармана ключи от Ульяниного «жучка» и аккуратно положил их на прикроватную тумбочку. Стараясь не разбудить утомленную женщину, он еще раз заглянул в кухню и, не найдя там ничего компрометирующего, обулся и вышел из квартиры, тихонько прикрыв дверь. Да уж, занес ключи, называется. Никита широко улыбнулся и достал из кармана куртки вибрирующий телефон и, улыбнувшись, принял звонок: