– Почему ты не позвонила?
Мы одновременно повысили голос и уставились, словно первый раз увидели друг друга.
– А ты бы ответил? – парировала я. Растерянный вид мужчины послужил ответом. Так я и думала. Конечно, он не стал бы отвечать, поскольку был слишком занят.
– С этого момента все изменится. Бернард будет сопровождать тебя от двери до двери, даже если эта дверь ведет в туалет!
– Еще чего! – возмутилась я. – О, если ты переживаешь, что я могу выдать информацию о твоей ненаглядной всем, кто решит меня придушить – не переживай. Я этого не сделала и не планирую, потому что умею держать язык за зубами.
– Не будь циником, Амелия! Ты понимаешь, что я имею в виду.
– Это не я выдаю свою бывшую подчиненную за невесту, чтобы ценой ее жизни спасти настоящую любимую!
Голая правда будто оглушила его. Он смотрел на меня изменившимся холодным взглядом и через несколько минут молчания, наконец, произнес.
– Ты права. Я действовал как эгоист. Мы все исправим. Я освобождаю тебя от этой нелегкой и нелицеприятной обязанности, наша договоренность более не обязательна для тебя.
– Вот значит как? – опешила я. – То есть тебе было мало выставить меня посмешищем перед журналистами во время вечеринки в честь нашей мнимой помолвки, теперь ты желаешь окончательно меня растоптать? Чтобы они размазали меня и смешали с дерьмом? Уж прости за неприкрытые эпитеты! И кто вообще после такого всерьез посмотрит в мою сторону? Я не говорю о своих личных отношениях, а имею в виду деловую репутацию! Но, к слову, и личной жизни у меня после этого тоже не будет.
– Я не подумал об этом, прости, – у него заиграли желваки.
– Конечно, не подумал. А о своем обещании сделать все, что потребуется, со своей стороны, чтобы отблагодарить, ты тоже забыл? Это твоя благодарность?
– Обещание в силе. Проси все, что угодно.
Совершенно не думая, в порыве ярости я выпалила первое, что пришло мне в голову. Осознание произнесенного пришло слишком поздно.
– Я хочу ребенка от тебя! Ты пойдешь на это?
– Пойду, – не колеблясь ответил мужчина, что ошарашило меня еще больше. Неужели он настолько без ума от своей Шарлин, что готов сделать ребенка нелюбимой женщине, лишь бы сохранить тайну? Меня затошнило… Это каким мне надо быть извергом, чтобы пойти на такое? И насколько глубоким должно быть его чувство. Мое сердце разбилось окончательно, а на его месте жгучим ядом разливались ненависть и презрение. Но сложно было сказать к кому больше, к нему или к самой себе.
– Не ходи за мной. Я скажу родителям, что у тебя возникли дела на работе. Они поверят, раз уж ты даже с собственной вечеринки в честь помолвки убежал с такой скоростью, будто сам черт за тобой гнался.