— Задачка, — он почесал лапкой затылок, глянул на меня, на дверцу, и заключил: — доставай и пошли.
— Не знаю, как у вас в Разолии, но на Земле, если висит табличка «смертельно опасно» — это лучше не трогать.
— Там измененный с ядовитым жалом. Но, поскольку он слегка не в том состоянии, чтобы кусаться, тебе бояться нечего. Главное смотри, чтобы тебя ядом не забрызгало, — оптимистично добавил он и засеменил в коридор.
— Фаргус!!!
— Я ушел!
— Фаргус!!! Скотина ты мохнатая! Не оставляй меня одну в морге!!!
Если раньше я боялась только высоты, теперь у меня панический страх скопления трупов. Как представлю, что в отсеках лежат почившие измененные, так холодок по коже.
За спиной тревожно звякнул колокольчик. Я завизжала и обернулась. Показалось?
Колокольчик звякнул вновь, впрыскивая в мою кровь адреналин.
— Мамочки…
А дальше уже на гормонах. Я распахнула дверцу, с огромными усилиями вытащила измененного, который явно не обременял себя диетами при жизни, и понеслась к выходу. К тому моменту, как я захлопнула двери усыпальницы, колокольчик звонил, не переставая, а потом что-то шандарахнуло, сверкнуло, шлепнулось и все стихло.
Оглушительный визг едва не довел до сердечного приступа.
— Фаргус!!! — завопила я, бросаясь из морга, покуда жива. — Фаргус!!!
— Чего орешь, как оголтелая? — понеслось вдогонку. А я бежала. Сердце от страха из груди выскакивало, в глазах — искры, в голове — туман, на плече — труп толстенного мужика с ядовитым жалом, торчащим, почему-то без задницы. Но последнее меня сейчас меньше всего волновало.
Я бежала долго. И дальше бы побежала, но дорога закончилась.
Сбросив труп измененного, я уперла руки в колени и дышала. Бег с нагрузкой и для здорового организма стресс, а я дама уже немолодая. А сейчас и вовсе кажется, что престарелая…
Фаргус бегал вокруг меня и дальновидно молчал. Дальновидно — это потому что любое замечание отправит его в воспитательный полет. Я испуганная, уставшая и очень злая! А как представлю, что нам еще младенца искать, а потом все это дело вместе соединять — и вовсе дурно становится.
Наконец, немного успокоившись, я уточнила — туда ли мы идем? Оказалось — не туда. И вот тут возникла проблемка. На адреналине я этого бугая на плече как пушинку несла, а теперь туша показалась неподъемной.
— Ты не поможешь, а? — бухтела недовольно, когда плелась за Фаргусом.
— Да куда ж мне? Если даже ты, бравая хозяйка, едва ли не падаешь, то что могу я, жалкий задохлик?
Сколько самоуничижения в голосе! Сколько самобичевания!
— Как мир захватывать — так давай вместе, как тяжести таскать, так ты…