— Сядьте и забудьте это имя. С данного момента и на тридцать дней вы ее сиятельство Мадлен де Трувэ. И вы будете играть роль любящей жены, заботливой матери, рачительной и дружелюбной хозяйки. Вы окажете посланнику короля надлежащий прием и усыпите его бдительность.
— А звезду с неба не достать, милый?
— Никому не подвластна подобная магия, зачем попусту торговаться?
Ох, как же тяжко на чужбине! Им даже не понять всю глубину моего отчаяния!
— Хорошо. Скажу проще, раз не доходит. Нет!
— В башне запру! — холодно пообещал граф и спеленал меня своими путами.
— Да на здоровье! Запирай сколько влезет. Я лучше в башне отсижусь, чем с вами рядом! Не уверена, что мне хватит актерского таланта находиться с вами в одной комнате и преодолеть стойкое желание огреть чем-нибудь тяжелым по голове. Исключительно клятва Гиппократа не дает мне этого сделать! Но и она не всесильна!
— Обязательно поблагодарю его за это, — ехидно заметил граф, а я едко усмехнулась.
— Надеюсь, в скором времени. И лично! Мой низкий поклон ему передайте, что от греха уберег!
Я пыхтела и тяжело дышала — внутри бушевала ярость, требовала выхода. По природе я вообще дама импульсивная, не склонна держать в себе эмоции, а уж когда рядом такой образец напыщенности и цинизма, у меня и вовсе тормоза отказывают. Мы как огонь и бензин. Лучше не смешивать, если не нужен пожар.
Граф пытался заморозить меня взглядом или переломить на две Кристины: верхнюю и нижнюю, или правую и левую, но у него не получалось. Весь ледяной посыл плавился в моей огненной ярости. Я примерно понимала, что испытывают маги. Впервые чувствовала силу, что-то большее, чем я сама. Вот она — мощь разрушительных эмоций!
— Я согласен, — неожиданно отступил супруг. — Согласен помочь с вашим исследованием. Сядьте, Кристина. Объявим перемирие. На кону стоит нечто большее, чем наша с вами взаимная неприязнь друг к другу.
Ему-то меня с чего невзлюбить? Я сюда не напрашивалась. Кого просил, того прислали. Стоп!
— Почему вы попросили у Обменжён меня? — спросила с лукавой улыбкой, когда граф перестал удерживать меня силой.
— Я не просил вас, а отослал Мадлен. Оставьте свои ограниченные умозаключения при себе.
Лучшая защита нападение, да? Не такая ты и ледышка, выходит. Там, внутри, за этим ледяным панцирем намека на аутизм сидит чуткая и ранимая душа, которой не хватает человеческого тепла? Что ж. Я не гордая. Мужчины редко уступают женщинам, не стану дергать тигра за хвост и испытывать пределы его терпения. Нельзя испытывать то, чего нет.
Села на кресло и предложила: