Сколько я всего сказать хотела — не передать даже оттопыриванием среднего пальца! Даже матерные слова всех языков мира не способны передать, но свободы хотелось больше, чем выговориться.
— Способна, ваша светлость.
Путы ленивыми змеями сползли с меня и вернулись к своему хозяину. До чего же жуткое у него умение! До сих пор в голове не укладывается, что магия существует!
— Ваше сиятельство. Пора бы уже запомнить.
— Сиятельство, тоже мне, — пробурчала под нос, поворачиваясь к Арману спиной и укутываясь теплым одеялом по самую шею. — Так сияешь, что аж ослепну сейчас.
До утра спала как опытный шпион в засаде: тревожно и урывками. Стоило графу повернуться, я тут как тут, стоило почесаться, я уже бдю, но при этом бессовестно проспала момент, когда мой благоверный выспался и изволил меня покинуть. Как в дешевом порнофильме: красивая девушка в мужской рубашке и на дорогих простынях. Теперь должна открыться дверь и в нее войдет красавец с голым торсом. Он втолкнет столик на колесиках, сервированный легким завтраком. Посмотрит на меня взглядом, от которого кровь вскипит, улыбнется нагло и самоуверенно, а потом небрежно бросит:
— А, вижу, проснулась.
Что? Нет, не это! Что-нибудь романтичное и приятное, а не…
Ах, это граф.
Выплыла из утренних фантазий и потянулась в кровати.
Муж снова расхаживал с голым торсом, играя на моих нервах, как на гитаре. Я, кстати, когда гитару осваивала, семь струн порвала. Видимо, Арман желает побить мой рекорд. Душевные струны и нервы рвутся в два счета. Только, правда, по лбу прилетает знатно.
— Так и помечу — зрение в порядке!
Я лениво дотянулась до прикроватной тумбочки, открыла верхний ящичек и скептически хмыкнула. Любовный роман, помада, нечто похожее на земной презерватив, огрызок чего-то вроде мела, крошки и какие-то исписанные листы.
— Что вы ищете? — граф вылетел из гардеробной и окинул комнату в поисках чего-то.
— А ты что ищешь?
— Рубашку. Белую, шелковую, с…
Его взгляд остановился на мне, мазнул по телу, замер в районе груди.
— Снимайте.
— Не снимается. Все натуральное!
— Рубашку снимайте.
— И не подумаю! — скрестила руки на груди. — Что это еще за новости?
— Вы не знаете приближенных короля. Все должно быть идеально! Начиная с нашего внешнего вида и заканчивая манерами.
— Заканчивая? Возможно, с них стоит начать? Рубашка помята, и она на мне!
— Это искристый шелк. Он не мнется. Нарочито или нет, но из всего у меня имеющегося вы взяли самое лучшее.
— Скряга! Рубашка на мне и точка.
— Я могу легко это исправить.
Меня коснулись прохладные волны и, честно говоря, стало обидно. Если бы, скажем, он ко мне руку потянул, я бы по ней шлепнула. Но сложно противиться тому, чего не видишь. Рубашку, значит, хочешь? Да подавись!