Усадив меня на диван, Крис протягивает мне бокал с коктейлем.
Мне хочется расслабиться, и я беру.
— Ты только по поводу Лёхи не напрягайся, — попросит меня Крис. — Он на самом деле к тебе очень тепло относится.
— Да поняла я уже всё про него, не парься… — отмахиваюсь я. — А как вы с ним познакомились?
Крис ложится спиной мне на грудь, мы укрываемся пледом, устраиваясь на высокий подушках поудобнее. Удерживая в одной руке бокал, второй я перебираю ее волнистые красивые пряди.
— У меня папа «настоящий полковник». Лёха под него по службе попал. Ну и отец периодически напрягал его привезти-увезти дочь. Ну и… Мы тогда с Ожниковым тусили, тот по корпоративчикам работал. И Алексей подтянулся к нам.
— А с Ожниковым?
— Жили в одном доме. Компания была общая. Потом в армию его забрали… Там авария какая-то с радиацией связанная… Комиссовали. Ну и…
— С радиацией? — напрягаюсь я.
— Мхм… У него рак… Только сильно не распространяйся — его напрягает. Не любит когда жалеть начинают.
Я чувствовала, что с Чеширским что-то не так — он всегда слегка на надрыве по отношению ко всему: к друзьям — душа на распашку, бухать, так в дрызг, драться, так в мясо, в работу, так с головой. Деньги всё время на ветер и с таким кайфом… И еще никаких постоянных отношений. Принципиально. И вообще он жил с какой-то безудержной жадностью, пытаясь объять все, что только можно. Всегда смех и драйф! Теперь мне понятно его бешеное желание ЖИТЬ. Понятно и еще более приятно!
Не буду говорить ему, что знаю. Лучше придумаю для него какой-нибудь экшен, чтобы его прокачало! — решаю я про себя.
— А Костя?
— Костя позже… Уже Аронов был, и мы «Эдельвейс» замутили. Костя по работе к нам присоединился, а потом уже втянулся в тусовку.
— Как его такого нетрадиционного мужики приняли?
— Да как это чудо еще принять-то можно?! С Ожниковым правда разок разбили друг другу морды! — смеется Крис. — Но ничего, сейчас, как видишь, не разлей вода.
И я угораю, пытаясь представить себе их притирания.
— Почему про Олега не спрашиваешь? — легонько дергает меня за ушко Крис.
— Потом спрошу, когда можно будет… — съезжаю я.
— Скучаешь?
— Мхм…
— Вернется — примешь?
— Не надо бы.
— Жень! — застывает Крис в моих руках. — Он любит тебя…
Внутри все рвется тянущими болезненными ощущениями, словно я на секунду позволила ему приблизиться ко мне. И словно этот вопрос задала мне не Крис, а он сам.
А я знаю, да! Любит…
Отдышавшись, я добавляю:
— Вернется — я подумаю.