И что теперь делать дальше?
Оставалось надеяться, что испанский остров растворит тревоги своей красотой.
* * *
Майорка встретила непризнающим зиму солнцем и зеленью полей, на которых тянули к небу голые ветви деревья инжира, ломали кроны оливки, хвастались оранжевыми шарами апельсины и был запорошен цветами миндаль, напоминавший сверкающие белизной сугробы посреди зелено-солнечного царства.
Мария рассказывала Ане легенду о принце, одном из многих захватчиков острова, который среди своих жен больше всего любил ту, что была родом с севера и тосковала о зиме. Тогда принц привез из Азии деревья миндаля и приказал засадить ими поля Майорки, чтобы февральский ветер усыпал ноги его любимой теплым снегом, сорванным с цветущих ветвей.
Украденная у Истинного краска заняла место в наборе для татуировки в бардачке мотоцикла, и на любимой Хонде Ана пролетела по всем заветным местам острова. Она старалась не думать о том, что сделала, и как быть дальше, а только чувствовать, потому что слова запутывали мысли в пестрые клубки. Лучше было сидеть на скалах, глядя на темное зимнее море и слушать крики чаек и удары волн об острые, изъеденные соленым ветром камни.
А через три дня на Майорку приехал Ларс.
Он никогда не появлялся у Марии и очень редко бывал на острове. Но на этот раз Наследник ждал Ану на развилке узких дорог, петлявших между полей и заросших ежевикой каменных заборов, ведущих к ферме Адроверов.
Хватило мгновения, и спокойствие, которое нашла Ана на острове, было вымыто одним пронзительным взглядом. В прищуренных глазах она увидела холодный, но тем не менее обжигающий огонь чувств, которые было страшно разгадывать.
Ларс смотрел на нее так, словно не мог решить, что сделать — задушить или обнять. Так, словно знал о ее измене. Но это же было невозможно! Ана смотрела в его глаза и чувствовала, как ледяной душ вины смывает с нее макияж запретного удовольствия, оставляя бледное лицо и понимание совершенной ошибки.
Что она наделала? Перед ней стоит самый главный мужчина в ее жизни. Но вместо того, чтобы верить и ждать, Ана бежит от него и ищет тепла у чужого человека?
Что она творит?
Ворует нежность одного мужчины, чтобы согреться от холода другого?
И не может быть ни с одним из них.
Наследник принадлежит своему предназначению, Бэй — чужому миру, время Аны в котором подходит к концу.
Но вместо того, чтобы дать волю чувству вины, девушка выпрямилась и едва ли не с вызовом ответила на взгляд Наследника.
— Что ты тут делаешь? Ты же должен быть уже в Долине.
— Приехал за тобой. Собирайся. Через пять часов переход.