Вопль восторга погнался за легким ветром.
До самого заката Ана, Мирн и Ларс катались, пока не проводили с вершины Беглянки последние лучи солнца. Нашлось место и смеху, и соперничеству, и шуткам, и купанию в еще горячем песке.
Как если бы они были на склонах Альп. Или в пустыне Марокко.
Надежный парусник, скользивший по красному песчаному склону.
Несколько часов вдали от условностей дворца были необходимы всем троим. Но особенно Ларсу, который вспомнил, что умеет улыбаться. И Ане, которая купалась в привычном внимании братьев. На короткое время между ними все снова стало по-старому. Даже между Аной и Наследником. Короткие объятия и легкие прикосновения понемногу становились более горячими и наполнялись смыслом, как прежде. И когда Мирн, почувствовав себя лишним, отошел в сторону, Ларс поцеловал Ану, разделив с ней последний глоток ушедшего дня. Это было так здорово! Забыв обо всем на свете, касаться кончиками пальцев его лица, скользить по жестким волосам и не останавливаться!
Они самозабвенно целовались, пока совсем не стемнело и громкое покашливание не вернуло их из мира грез на вершину Беглянки.
Разорвав отчаянно-сладкий поцелуй, Ларс обхватил лицо Аны ладонями и зашептал ей прямо в губы:
— Ты всегда будешь со мной. Слышишь? Ты моя — Тайна…
Ана смотрела на него опьяненным взглядом и верила.
Как раньше.
Впервые Ларс поцеловал Ану тоже на высоте.
В Альпах.
Ей было семнадцать, и она боялась упасть со склона от ожидания и волнения.
То, что первый настоящий поцелуй скоро случится, было во всем. В быстрых, горячих прикосновениях Наследника, которые казались такими же, как раньше — поддержать, помочь поднять снаряжение, поправить сбившуюся на глаза шапку — и все-таки стали другими. На миллисекунды дольше и на десятки градусов горячее. Во взгляде Ларса, все время скользившем к ее губам, отчего у Аны кружилась голова и сбивался пульс.
Теоретически Ана была подготовлена и проинформирована возможностями одного мира и ранним опытом болтушки Гаи из другого. Но предвкушение и ожидание момента измучило ее до дрожи в коленях. Что, если она ничего не почувствует? Или ей не понравится? Такое же часто случается с первыми поцелуями. Невозможно, чтобы неприятные ощущения были связаны с Ларсом! С кем угодно, только не с ним!
Изведясь сомнениями, Ана даже предложила поцеловаться Мирну, сбивчиво и невнятно объясняя, зачем ей это нужно. Всклокоченный после сна друг сначала выпучил глаза, потом закатился громким смехом и выставил Ану из своего номера, придав ускорения обидным шлепком по попе. Она искупала Мирна в снегу во время фрирайда на следующий день, подставив в нужный момент палку под лыжи и наслаждаясь его проклятиями, когда он выкапывался из метрового снежного одеяла.