— Не бойся, Ана. У меня настолько сильный дар Проводника, что я могу утащить с собой даже обычного человека. Правда, лучше не видеть, что с ним при этом произойдет.
— Не стоит… — Ана наконец потянулась к кувшину и сделала несколько глотков, сморщившись от неприятного открытия, что в нем была не вода, а местный вариант пива.
— Ты же не думаешь, что я вот с этим, — Мирн опять кивнул на заваленный книгами стол, — благодаря воде справлюсь?
Ана вернула кувшин хозяину.
— Расскажи мне про отторжение миром.
Прищуренные глаза выдали, что медведю не понравился очередной вопрос, он уставился на Ану пытливым взглядом и пробурчал.
— Знатный идиот был у тебя собеседник. А главное, в его задачу входило тебя напугать… Ана, я не знаю про отторжение. И никто не знает. Даже тот, кто тебя этим пугал. Больше всего накопленного опыта у клана Моранов. Поверь, если это опасно, Ларс не брал бы тебя с собой. Он дорожит тобой.
— Опять поверить? Конечно, дорожит. Только ради чего? Разве планы и цели Наследника целого королевства не стоят благополучия какой-то девчонки без прошлого?
Настала очередь Аны удерживать взгляд Мирна, которому все меньше нравился их разговор. Он морщился, пока искал слова для ответа.
— В отношении тебя вообще невозможно что-то предполагать или загадывать. Но во всех планах Ларса тебе есть место. Даже в тех, где было бы проще обойтись без тебя. Все, Найденыш. Давай заканчивать эту игру в вопросы и ответы. Ты права в том, что их задаешь, но я не тот, кто должен отвечать.
Мирн потянулся за книгой и начал ее читать или рассматривать, показывая тем самым, что разговор завершен. Ана взяла в руки историю Закатного королевства, но сколько ни пыталась, не могла заставить себя уловить смысл слов, которые отказывались складываться в предложения.
Было и так слишком много информации для обработки.
Мирн сравнивал скольжение между мирами с наркотиком? Ана знала нетерпение и дрожь ожидания, сопровождавшие каждое перемещение. Шальную радость от осознания, что ей открыты дали, которые мало кому доступны. Подобное наверняка испытывают на Земле космонавты, когда смотрят на людей. С чувством избранности трудно расставаться. И что значат опасности для того, кто слышал зов Неизведанного? Разве подводные рифы, циклопы и сирены останавливали Синдбадов и Одиссеев? Какая же пустота остается в душе, когда приходится отказаться от скольжения?!
— Мирн, ты никогда не думал остаться на Земле?
Друг оторвался от изучения знаков непонятного языка.
— Конечно, думал. Но каждый раз решал, что мне это не нужно.
— Почему?