— А что мне? Я просто хочу, чтобы вы находились в безопасности, — пожал плечами торговец, падая в кресло напротив и беря с тарелки бутерброд.
— Кажется, ещё вчера утром вы хотели отобрать у меня ребёнка, а для этого посадить на цепь до самых родов и никуда не выпускать, — прошипела Тим, чувствуя, как посасывает под ложечкой. Но брать еду у этого… у этого хама не хотелось.
— О нет, не надо придумывать. Ну да, был не прав, поскандалил немного. Но я пересмотрел приоритеты, — хмыкнул Вертон, вспоминая о кулоне с белым опалом. — Проблемы надо решать по мере их поступления. Сначала нужно, чтобы ребёнок родился. Здоровым. Поэтому прекращайте дуться, Тимара, и идите сюда. Тут просто невероятной вкусноты ужин.
Уговаривать Тимару пришлось довольно долго. Упрямство, присущее многим женщинам, да помноженное на власть положения амматисы и подсознательную нелюбовь к Вертону сделали своё дело. Торговец лишь посмеивался, демонстративно медленно разжевывая очередной деликатес.
В конце концов Тим не выдержала и села в кресло напротив, закуталась в плед для надёжности и набросилась на еду. Из-за переживаний она и не почувствовала, что изрядно проголодалась. Вертон смотрел на это и посмеивался в усы. Жрица напоминала маленького ребёнка, сказавшего глупость и теперь совершенно не понимающего, как выбраться из неловкой ситуации. А ведь всего-то и нужно, что признать свои ошибки. Жаль только, что это “всего-то” — один из самых сложных поступков в жизни.
Выпивая бокал вина за бокалом, Вертон чувствовал, как постепенно начинает хмелеть. Плохие мысли отступали, он даже начал выбрасывать из списка волнующих его проблем странное нападение и побег пленницы.
— У меня есть предложение, амматиса.
— Да? — удивлённо спросила Тим, откинувшись на спинку кресла. В животе поселилась неприятная тяжесть, свойственная человеку изрядно переевшему.
— Вы, если мне не изменяет память, хотели отправиться в паломничество. Очень сомневаюсь, что вы после всех тех бед, что свалились нам на голову, сможете завершить его самостоятельно. Как насчёт того, чтобы отправиться в это путешествие вместе? Я буду сопровождать вас. Не подумайте, я хороший боец, хотя с виду и не скажешь… А вы не будете делать глупости.
— И что вы хотите за это? — прищурившись, спросила Тим.
— О, сущую мелочь. Вы. Не будете. Делать. Глупости.
Повисло напряжённое молчание. Кому понравится, что его поступки называют неразумными? Даже дети, на самом деле часто ошибающиеся, не терпят подобного. Тим прикрыла глаза и задумалась. Предложение Вертона выглядело весьма привлекательным. Да и, если послушать некоторых повитух о том, что когда отец ребёнка рядом с матерью во время беременности, то это может сослужить хорошую службу младенцу… Но где же подвох? Что ему нужно?