— Спасибо, — вновь поблагодарила я. — И есть такие, о которых говорить с мужчиной как-то не комильфо. Вот для начала, не могла бы ты мне объяснить суть становления ведьминской силы, почему с ней все носятся как с писанной торбой и откуда эта постоянная тяга к… — я замялась, — плотским утехам и полигамии.
— О чем вообще думала эта дрянь, твоя бабка… Уж прости, Гильда была той еще занозой в заднице, и у совета ковенов и просто в магическом мире.
— Мать скрывала меня от родни почти всю жизнь.
— Даша, тебе знакомо правовое выражение «Factum tacendo crimen facias acrius»**?
— Нет, но дай угадаю, ты юрист? — Франческа рассмеялась.
— Виновна, Ваше честь, но вернемся к нашим баранам. Бабки твои могли найти тебя в любой момент, достаточно было провести пусть сложный и довольно затратный ритуал из премиленького раздела запрещенной кровавой магии, которой они оказывается баловались и на завтрак, и на ужин.
— Так они и находили, до семнадцати мы каждый год переезжали, перед ноябрем.
— А в семнадцать осели в Москве миграция прекратилась? — ванговала Франи.
— Да, я воспротивилась переезду. Я не могла не понимать, что мы от чего-то бежим, но мама категорически отказывалась отвечать на вопросы и впервые она прислушалась ко мне. А может она согласилась остаться в Москве, потому что считала, что в столице нас будет найти труднее.
— Ну где-то она и была права. К тому же фактическое совершеннолетие у ведьм наступает в семнадцать. Увести тебя против твоей воли старухи уже не могли, хрена лысого, они не могли рассказать тебе о том, что тебя ждет, тем более, снимая блок на силу.
Вкратце Франческа рассказала мне в десятки раз больше, чем я прочла в гримуаре. По-орошему доберись я до библиотеки или до хроник Апакаре, могла бы узнать всё это значительно раньше и принять свою силу и судьбу быстрее.
Итак, мужчинам наделенным даром повезло намного больше, нежели женщинам. Сила была дарована им практически с рождения и к пубертатному возрасту, когда гормоны бесновались не на шутку они уже могли контролировать дар в полной мере.
У женщин это дело напрямую зависело от превратностей судьбы и выпавшего на их долю жребия. Кому-то могло прилететь сие счастье и в детстве, но чаще всего, обретение дара приурочивалось к переходу девушки в статус женщины. И вот тут-то включалось пресловутое обаяние ведьмы, которая на непродолжительный срок становилась крайне привлекательна для противоположного пола. Такая вот гендерная несправедливость, в виде небольшой побочки, как диарея от аспирина.
Большинство «достойнейших» магических, аристократических семей не желали чтобы их благородная дочь превращалась в блудливую девку, хотя общество магов относилось к этой небольшой проблемке совершенно спокойно, поэтому ранние договорные браки (как в «тёмные века средневековья», прости Господи) были обязательной нормой. Добрые родители калечили судьбу своих дочерей выдавая тех замуж до первой менструации за взрослых магов, усиляя тем самым тех из них, кто заплатит больше.