Из взгляда Джека ушла ярость, уступив место облегчению. Волк шагнул ко мне и легонько ткнулся носом в загривок. Я слегка пошатнулась — ноги все еще не держали меня. А еще их было четыре! Едва я задумывалась о том, как именно переставлять лапы, как тут же путалась в конечностях и обрывках одежды. От последних было не так-то просто избавиться.
— И что теперь? — попыталась спросить я, однако из горла вырвался невразумительный звук — нечто среднее между лаем и воем.
Но Джек, казалось, понял меня. Он глухо рыкнул и мордой указал на пустырь. Одновременно с этим в моей голове возникло слово «город». Ничего себе! Выходит, между нами установилась ментальная связь — пока еще слабая, но весьма удобная!
Джек прав — надо убираться отсюда. Скоро явится Стивен, и вряд ли он порадуется моему чудесному спасению! Он захочет убить нас, а Джек вымотан зельем. Про меня и говорить нечего — я все еще чувствовала слабость. Усилием воли заставила себя последовать за Джеком.
Едва мы выбрались на пустырь, как на меня обрушились запахи напоенной солнцем травы и полевых цветов. Я растерянно огляделась и даже поковыряла лапой землю. Откуда все это? Волчье обоняние, конечно, намного чувствительнее человеческого, но чтобы настолько! Да и Джек, похоже, не замечал всего этого. Он остановился, явно озадаченный моей заминкой.
«Чувствуешь это?» — спросила я.
Ароматы, окутывающие меня, исчезли. Я удивленно принюхалась, но ничего, кроме пыли, не почувствовала. Неужели почудилось? Впрочем, об этом можно подумать и позже.
Внезапно раздался звук выстрела, а в нос ударил запах пороха. Земля подле моих ног взметнулась вверх, а я запоздало шарахнулась в сторону. Стивен! Развернувшись, я увидела его на краю пустыря.
— Да вы издеваетесь?! — закричал он, едва не топнув ногой. — Сколько можно?!
Мы бросились в разные стороны, а я лихорадочно соображала. Сколько всего патронов в барабане револьвера?! Я не смогу долго изображать из себя зайца — слабость накатила с новой силой, а перед глазами заплясали цветные пятна. Сделав очередной шаг, не выдержала и покатилась кубарем. Небо с землей поменялись местами, по телу прокатилась резкая боль, и я обнаружила, что снова стала человеком. Меня замутило, я с трудом встала на четвереньки, силясь сфокусировать взгляд. Одежды не было, и нагота сделала меня еще беззащитнее.
Переживая приступ тошноты, я совсем упустила из виду Стивена. Новый щелчок курка, и живот обожгла резкая боль. Из глаз брызнули слезы, и я приложила ладонь к ране — на пальцах осталась кровь. Каждый вдох давался с трудом, а боль усиливалась, волнами расходясь по телу.