— Это я понял, — перебил я его.
— Ну да, конечно…— Он кивнул. — Между прочим, для того, чтобы прочесть послание, надо суметь перевести язык чешуи на человеческий язык. Прежде всего следует особым образом снять кожу, выделать. И расположить — тоже не абы как. Притом учтите: каждый экземпляр соответствует всего лишь одной главе текста. Внушительной по объему информации, но всего одной. Сколько у вас на примете ламий, согласных расстаться со своей шкурой ради удовлетворения чьего-то любопытства?
— Пусть вас это не беспокоит, — отрезал я. — Найдутся, если потребуется.
— С вашими знакомыми — пожалуй, — легко согласился он. — На редкость кровожадные субъекты. Однако вынужден вас разочаровать, дорогой друг. В сейфе находилась фальшивка. Об этом не догадывались даже сами хранители — но это так. Расшифровка ее ничего не даст, только все еще больше усложнит и запутает. Я вас направил по ложному следу. И сделал это нарочно. С провокационной целью. Было интересно посмотреть, кого заинтересует совершенный вами вояж. Подействовало, как сами видите, превосходно. Все стороны — во всяком случае, наиболее решительно настроенные — себя уже обозначили. Более того, занялись взаимным истреблением, что не может не радовать. Жухрая, конечно, жалко… но даже в его гибели имеются положительные моменты. Вы были правы, он начал забирать слишком много власти.
— Арест, прервись на минутку, — сказала вдруг Софья. На протяжении разговора она полулежала на водной постели и томно попивала белое вино. А сейчас — поднялась и прошествовала к платяному шкафу. — Мне, безусловно, симпатична твоя нагота, Поль, и та естественность и непосредственность, с которой ты ею распоряжаешься… Но, по-моему, ты закоченел. Набрось халат.
— Спасибо, Софья Романовна, — сказал я, принимая из ее рук легчайшее белоснежное чудо, сотканное точно из лебяжьего пуха. — Я действительно немножко озяб.
Она с материнской улыбкой кивнула, медленно провела пальцем по моему животу (я мгновенно вспыхнул) и возвратилась к постели и вину.
— Продолжайте, мужчины.
— А продолжать, собственно, и нечего, — сказал Кракен. — Наш гость почему-то возомнил, что, причастившись страшных тайн, сделался чрезвычайно влиятельным господином. Перед которым всякий обязан, так сказать, «колоться до жопы». Прости, Сонечка. Только я так не думаю. Он всего лишь, выражаясь фигурально, кошка, перекинутая через забор для отвлечения своры злобных псов. Псы, демонстрируя охотничьи инстинкты, с восторженным лаем устремились по следу. Это мне и требовалось. А то обстоятельство, что кошке удалось уцелеть и даже стянуть походя кусок колбасы, ровным счетом ничего не меняет. Тем более, колбаса оказалась с душком. Сожалею, Поль. Как это ни банально звучит, но такова жизнь. Подставь ближнего своего сегодня — ибо, подставив тебя завтра, он возрадуется. Ну, где же ваши обещанные друзья? — спросил он. — Я начинаю за них волноваться. В саду вокруг дома — тьма комаров. Зачем нам здесь люди, взвинченные затянувшейся борьбой с назойливыми насекомыми? Давайте, давайте, Поль. Вы презанятный мальчик, но время уже позднее, пора бы познакомиться и со взрослыми. Уверен, мы столкуемся. Мне нужна замена бедняге Жухраю. Найдутся и другие вакансии. Давайте…— повторил он и побудительно пошевелил пальцами.