— А чего давать, — спокойно сказал я. — Я пришел один.
— То есть как один? — Кракен на мгновение растерялся. — Лихо… Лихо. Я поражен. В таком случае знаешь что? — Он заложил руки за спину и вдруг рявкнул: — Пошел прочь, сопляк!
Я постукивал карандашиком по лаковой поверхности туалетного стола и улыбался. Кракен взорвался:
— Щенок поганый… еще щерится… а ну, проваливай отсюда!
— А вы меня выставьте, — предложил я провокационно. — Покажите даме, что не только…
Он подскочил в два огромных прыжка. Лицо его было искажено бешенством. Он схватил меня за отвороты халата и сильно дернул на себя. Я задушенно пискнул, покачнулся навстречу… и беспощадно саданул коленом в пах. Щупальца там у него росли вокруг гениталий или другая какая ерунда, — удар достиг цели. Кракен открыл рот, зрачки его скачком расширились, заполнив всю радужку. Он отпустил халат и начал медленно, словно преодолевая сопротивление внутренней пружины, приседать.
Из-за спины донесся протяжный вздох. Я обернулся. Софья смотрела на меня с восторженным ужасом.
— Ты его убил?
— Не думаю, — сказал я. — Простите, Софья Романовна, но мне жутко хотелось сделать это. Еще со времени нашей первой встречи. Не стоило ему меня тогда оскорблять, называя «дамой с собачкой». Между прочим, — я повернулся к согбенному, нечленораздельно мычащему Аресту, — в дальнейшем это желание только усиливалось. Ясно вам, мсье Кракен?
Вместо ответа он хлопнулся на пол, завозился, судорожно дергая ногой. Неженка.
— Но ты, кажется, пришел сюда не за этим? За какими-то разъяснениями? — спросила Софья уже довольно спокойно. — Что-то там рисовал…
Поразительно хладнокровная женщина. Любовнику на ее глазах расплющили причиндалы, а она интересуется отвлеченными темами. Наверное, и ее Арест Горделивович успел донять своими барскими манерами.
— Да, — спохватился я. — Разумеется. Вопросов фактически всего два. Кто они такие и зачем подсовывают нам «Гугол»? Что касается «Гугола», то тут возможны, как говорится, варианты. Зато первое… Есть у меня подозрение, что в прошлом человечество уже сталкивалось с ними и контакт получился так себе. Иначе зачем им уничтожать какие-то древние пергамента?
— Пергаменты? — заинтересовалась Софья. — Уничтожать?
— Ну да, — сказал я и показал ей салфетку со своими художествами. — Посмотрите, такие письмена я нашел в тайнике, куда меня под угрозой побоев направлял этот стонущий господин. Я должен был развеять документ в прах.
Софья подвигала пальцами, и я вложил салфетку ей в руку. Она присела, разгладила листок на оголившемся бедре. Я тактично отвел взгляд.