Я люблю своего брата, но мы никогда не были близки настолько, чтобы провести вместе вечер или потусить с девчонками. Мы браться только по документам, хотя я знаю, что буду делать все возможное, чтобы предотвратить трагедию.
Выхожу из дома матери и еду домой. Вчера мы с Дашей немного перебрали, и мне пришлось оставить ее в нашей с Яной квартире. Открываю двери ключом и застаю девушку в своей рубашке, надетой на голое тело. Она варит кофе, а на кухне уже пахнет свежей выпечкой.
На мгновение просто теряю дар речи, пытаясь понять когда именно дал право распоряжаться здесь всем, надевать мои вещи и готовить.
— Доброе утро, — выглядит слишком бодрой для той, которая выпила вчера бутылку вина и только сегодня утром едва произносила слова.
— Что ты делаешь? — первое, что спрашиваю у нее. — Кто тебе разрешил взять мою рубашку?
Она поникает, смотрит на меня как преданная собачонка на своего хозяина, а я только и могу, что вздохнуть.
— Что происходит? — я спрашиваю, хотя сам догадываюсь.
Еще вчера стоило обратить внимание на ее поведение, на намеки, которые она бросала, на ненавязчивые поглаживания моего колена. Какой же я дурак!
— Прости, — выдает она.
— С какого перепугу ты решила, что я буду с тобой спать? Я намекал? Вел себя соответствующе? Что, Даша?
Взрываюсь, потому что к проблеме с братом добавляется неудовлетворенная женщина-юрист.
— Собирайся, — бросаю ей. — Пей кофе, доставай то, что испекла, забирай с собой и уходи.
— Макс, послушай…
— Пошла на хрен отсюда! — видит бог я хотел мягче, но вряд ли получится, потому что если женщина не понимает с первого раза, не поймет и после десятого. И уж точно не оставит попыток сблизиться.
Даша действительно уходит, а через минуту возвращается уже в своей одежде, достает из духовки печенье и делает очередную попытку:
— Может, я оставлю?
— Забирай, Даша. Я не стану с тобой спать, потому что у меня есть жена, не стану есть еду, которую ты приготовила. Я звал тебя за помощью по вопросам компании, а для удовлетворения своих фантазий.
Жестко, зато сразу понятно и обрывает все возможные фантазии.
— Какая жена, Максим? У вас же… — она замолкает, но я успеваю заметить тень сомнения на ее лице.
— Что у нас?
— Ничего, прости, — она идет на попятную, но я больше не поведусь на ангельское личико и вид “аля я ни при чем”.
— Говори что? — за секунду преодолеваю разделяющее нас расстояние и прижимаю ее к стене. — Откуда ты знаешь, что у нас, Даша?
— Я составляла тот договор, я видела, как она его подписывала, — шипит мне в лицо. — Ты ей не нужен! — выкрикивает в сердцах.