Дочка приезжала ко мне пару раз, Глеб был только один раз, правда, он был каким-то расстроенным и хмурым, и я так и не поняла, почему он такой. Рассказывать мне что-то он не спешит, сколько бы я не пыталась у него расспросить, а настаивать я не хотела. Вообще Глеб очень скрытный парень, и я удивляюсь тому, что он хоть что-то рассказывает Давиду.
— Маришка ждет вашей выписки, а Глеб… это Глеб, — заканчивает Давид и пожимает плечами.
— С ним сложно, да?
— В последнее время очень. Я перестаю его узнавать, — признается муж. — Он стал скрытным, может гулять до утра, чего раньше не замечал, а еще вождение в нетрезвом состоянии. Не помню, чтобы он когда-то садился за руль пьяным. Если так будет и дальше, придется отбирать у него машину.
Я лишь охаю, потому что не думала, что все настолько сложно. Списать это на переходной возраст уже нельзя, так как Глебу двадцать. Он взрослый парень и…
— Может, он влюбился? — аккуратно спрашиваю, потому что больше не вижу других причин, по которым парень может себя так вести.
— Не может, — кивает Давид. — Я уверен, что он влюбился. Глеб и раньше занимался всякой ерундой, свойственной парням. Я никогда не переживал за него, но в последнее время он стал другим.
Я лишь киваю. И Маришка изменилась до неузнаваемости, вечно какая-то расстроенная и унылая. Догадка, осенившая меня, больно бьет по сознанию. Неужели наши дети влюбились друг в друга? Об этом почему-то не хочется даже думать. Я знаю, какой скандал будет следом и понимаю, что мы с Давидом уже ничего не сможем исправить: у нас ребенок и мы женаты.
Домой я возвращаюсь в неспокойном состоянии. Отчасти списываю все на нервозность после родов, но на самом деле переживаю за дочь. Дома нас встречает Глеб и Марина. Ничего подозрительного между ними не замечаю, они улыбаются нам и даже трогают малыша за щечки, переговариваясь между собой.
— Посидим немного, отметим ваше возвращение? — интересуется Давид.
Я киваю, потому что и сама не против посидеть в тесном семейном кругу. Мои родители приехать не могут, потому что живут в отдаленном районе, да и мама не очень довольна тем, что я не развожусь с Давидом. Именно сейчас я жалею, что рассказала ей тогда о реальном положении дел и не соврала, что выхожу замуж по любви.
— Да.
За столом я украдкой посматриваю на Марину и Глеба. Они кажутся совершенно счастливыми и спокойными, а присутствие друг друга совсем не мешает им. Постепенно я успокаиваюсь, замечая, что они даже нормально общаются и разговаривают. Я не вижу совсем никаких изменений в дочке, хотя еще несколько дней назад она казалась мне расстроенной и даже чем-то разочарованной.