— Моя девочка. — Дима притянул меня еще ближе и накрыл губы поцелуем. Я полностью растворилась в этих ощущениях, оставляя в себе только пульсирующую любовь. — Моя родная, любимая. — шептал в волосы, пока я вдыхала аромат его духов с шеи. — Спасибо тебе. — продолжал поглаживать спину. — Какой срок примерно?
— Не больше недели. — теперь и до меня стало доходить: я беременна и скоро стану матерью. Девять месяцев, и мы с Гордеевым неожиданно окажемся родителями. Маленький ребенок, за которого мы будем нести ответственность, который без нас не сможет. Ребенок, который станет нашей жизнью. — Дим, — я подняла голову и испуганно забегала глазами по лицу Потрошителя:
— Я боюсь. — по-моему у меня начинается паника. — Мне страшно. — тихо проскулила. Ричи, будто почувствовав мое состояние, беспокойно терся возле наших ног.
— Тише, малышка, тише. — пробормотал Дима. — Все хорошо, а тебе нельзя нервничать. — достал телефон и стал кому-то звонить:
— Теть Вер, дико извиняюсь, но сейчас быстро и по существу. Какое легкое успокоительное можно беременным? — Да. — У нее паника, и она спокойно может накрутить себя до истерики. — Пустырник? — Как он выглядит? — Да, помню, мама привозила какие-то сушеные мохнатые палки. Это он? — Хорошо, спасибо. — Завтра с утра приедем, ладно? — Хорошо, до свидания.
— Пойдем, моя хорошая. Я тебе чай сделаю и в кроватку. Тетя Вера сказала, чтоб ты сегодня больше не вставала. — чмокнул в нос и как сидел, пошел со мной на кухню.
— Ричи, со мной, — добавил малышу.
Пока Дима кашеварил, я неспешно поглаживала пушистую морду, вольготно расположившуюся на моих коленях.
— А ты будешь любить меня даже отёкшую и неповоротливую? — шмыгнула носом.
— Пей. — Потрошитель сел рядом и взял мою руку в свои. — Злата, скажи пожалуйста, где находится генератор твоей мозговой деятельности? Давай его выключим, а? Конечно я буду тебя любить и отёкшую, и неповоротливую, и даже, — Дима сделал трагическую паузу, — с немытой головой.
— Не паясничай. — заключила я и отхлебнула ещё чая. Пустырник мне понравился: меня разморило, и я перестала нервничать. Но стало клонить в сон, мне-то и днём в последнее время очень хочется, а сейчас тем более.
— Давай в спальню. Ты полежишь, а я поработаю. — предложил, оценив мое состояние.
Я завернулась в одеяло и удовлетворенно легла под крылышко к не прекращающему свои труды Большому Боссу. Тут же на кровать влез комнатный лось и разлёгся на наших ногах.
— Не тяжело? Ричи, слезь. — шикнул на малыша Потрошитель.
— Оставь малыша в покое. — шепнула я. — Он не тяжелый, он уютный.