— Это кто-то из моих сородичей, — опечаленный Рафик сразу же отправился за инструментами, чтобы починить дверь.
— Почему ты так думаешь? Может быть — обычные воры. На что только позарились?
— Нет, — Рафик покачал головой, — форма повреждений точно говорит о том, какие инструменты использовали.
Влипли, так влипли. Кого-то в отношениях заедает быт, кого-то — иномирные технооборотни.
Стоп! Какие отношения?! Рафик для меня, как троюродный брат из деревни, избушка которого сгорела из-за неисправной проводки, и теперь бедолаге негде жить. А я, как хорошая сестра, просто обязана его приютить. Ну не получается у меня на полном серьезе рассматривать его в качестве партнера. И слово-то какое оказалось прилипчивое…
Я несколько минут наблюдала, как Кощей с помощью своих изменившихся рук ремонтирует дверь, затем пошла на кухню — включать чайник. Сейчас отдохну немного и начну убирать квартиру. Хорошо, что мама так вовремя забрала детей, и они не увидели все это безобразие.
Через пару минут Рафик тоже пришел на кухню, затем сел на свой любимый табурет возле окна.
— Мне нужно вернуться домой. Там у меня есть полноценное тактическое звено, значит — больше шансов разобраться с Марьяной и сохранить свою функциональность.
Неожиданно его слова испугали меня сильнее, чем разгромленная квартира. Ну да, брат, но уже привычный брат, без которого все будет не так. Пусто и одиноко. Почему как только-только все начинает налаживаться, так обязательно происходит какая-нибудь неприятность?
— Уверен? Может, лучше здесь остаться?
— Уверенность в правильности принятого решения — девяносто семь процентов. — Рафик взял в руки конфету и теперь вертел ее, не решаясь открыть.
Он как-то рассказывал, что боится употреблять «пустые» углеводы — можно потерять привлекательность и функциональность физической формы. Я же обычно хмыкала и ела конфеты: и так семь лет супружеской жизни во всем себя ограничивала, боялась растолстеть. Разве это помогло? Да ничего подобного. Так что теперь минимум запретов и максимум маленьких радостей, в пределах разумного, конечно.
— А ты сможешь вернуться к нам?
— Постараюсь. Если боевое столкновение с Марьяной разрешится в мою пользу, то обязательно вернусь, — он широко улыбнулся. Странно, но за то время, что мы живем вместе, я уже успела привыкнуть к его улыбке. Или это Кощей научился улыбаться естественнее?
— Я буду ждать. Диван по-прежнему твой.
Я похлопала рукой по дивану-«малютке», Рафик уже настолько прижился у нас, что я не представляла, как мы с детьми будем обходиться без него.