— Шивон, ты болтаешь лишнее, — одернул ее Кевин. Женщина тут же извинилась, впрочем, без особенного раскаяния в голосе, отдала слугам распоряжения и покинула гостиную.
— Давай, Лютик, озвучь свой главный вопрос, — он бесцеремонно хлопнул меня по колену и подмигнул.
— Отчего ваш дядя экономил на гувернерах?
Кевин одобряюще хмыкнул, затем отложил сэндвич и придвинулся ко мне. Так близко, что если бы я решила отсесть, угодила бы под бок к Десмонду. Но это было бы плохой идеей. Я не двинулась с места и все с тем же интересом следила за реакцией Кевина, пока он сам не вернулся на прежнее место.
Намек на недостаток воспитания вряд ли мог задеть человека, совсем недавно строившего планы на переделку моей груди, но после такого дня сложно блистать остроумием.
— Нет, конечно. Отчего Дон, наш братец и сын, вдруг решил оставить свои миллионы малознакомой русской?
— Вы ждете слишком серьезных вопросов от женщины, чей живот весит не меньше трети всего остального тела, мистер Хэйс, — не знаю, чего он хотел от меня, но выглядел недовольным. — Простите, я слишком устала и пресыщена впечатлениями для серьезных разговоров.
— В самом деле, Кевин, давай отложим до завтра. Наша гостья порядком вымоталась сегодня.
Наверное, это было в обычаях семьи Хэйсов, потому как Десмонд обнял меня за плечи. Сидеть настолько близко к мужчинам, которых знаю меньше часа — оказалось неприятным испытанием. И никто из них не походил ни на деликатного и загадочного Дона, ни на прямого и очаровательного Гаррета, с которыми было легко и просто, как с давними знакомыми. Я перевела взгляд с одного Хэйса на другого, затем погладила живот:
— Простите, нас здесь и так многовато для одних легких. Постоянно чувствую нехватку воздуха в последнее время.
Кевин подвигал челюстями и все же отодвинулся, а Десмонд убрал руку, но я по-прежнему бедром почувствовала близость его ноги.
— А ты не слишком любопытна, да, Хелен? — покончив с сэндвичем, Кевин залпом выпил мою воду, вытер рот салфеткой и откинулся назад, забросив руки за голову.
— Предпочитаю не лезть в дела, которые дурно пахнут. И если бы была возможность отмотать время назад, я бы вовсе не рассказывала Дону о своей беременности. Это вышло случайно, он детей не хотел, только я. И вполне могу вырастить кроху сама. А наследство пока приносит мне только проблемы.
— Да ты не иначе сама Дева Мария! — хмыкнул младший Хэйс. — Денег не нужно, мужчин не нужно, только малыш и ты. Подожди, сейчас только вытру слезы умиления.
Он в самом деле промокнул салфеткой сухие глаза и снова бросил ее на стол.