Что ж. Более подходящего момента обыскать хлев может и не представиться. Долговязый парень все также шел следом, не подавая вид, что встревожен или испуган. Гаррет даже притворился, что подвернул ногу и пропустил его вперед. Не хватало еще получить удар топором по голове и быть закопанным где-то на обширных угодьях О'Рейли.
— Ты славный малый, — проговорил Гаррет, — но эти тайны до добра не доводят. Они разъедают изнутри, лишают сна, мешают любоваться красками жизни. Откройся мне — и сразу станет легче.
Хлев почти пустовал, одна лошадь в дальнем стойле изредка фыркала и топталась на месте, будто тоже удивлённая словам Гаррета.
Гарри же остановился и неловко изобразил непонимание.
— А?
— Я же знаю все, дружище. Понимаю, что ты не виноват, — за столько лет работы Гаррет встретил не так много преступников, которые чувствовали бы за собой вину в содеянном. — Это все обстоятельства, деспотичные родители, уроды, что смеялись над тобой в школе…
Гарри же кусал губы и кивал, казалось, что еще немного и парень расплачется.
— Надо прекратить все это, — Гаррет даже похлопал его по плечу и подпустил в голос отеческие интонации. Ты же ждешь, что кто-то придет на помощь, остановит тебя…
— Нет! Я хочу и женюсь на Молли! — он сжал кулаки и резко отшатнулся. — Вы правы, мистер О'Келли, надо прекратить все это. Я сегодня же признаюсь матери и перееду к О'Брайенам. Она единственная, кто всегда понимал и поддерживал меня. Отец вечно решает проблемы фермы или приятелей, мать соревнуется со всем миром в ведении хозяйства и пирогах. А я терпеть не могу тыквы!
— Ладно, признаюсь, это было сильно, — Гаррет поднял ладони вверх, как знак примирения. — Я знал несколько другое.
— Что я Зверь? Нет, — Гарри покачал головой, при этом почти безумно сверкая глазами. — На каждое из полнолуний у меня алиби. Отец будто с ума сошел, считает нас с братом девицами и раз в месяц запрещает выходить из комнаты после девяти вечера. И матери тоже, якобы заботится о нашем благополучии. А сам с ружьем идет патрулировать ферму. Глупо, да? Четыре мужика с четырьмя стволами и серебряными кольями задали бы жару не только Зверю, но и чертовой армии оборотней, если бы те решили сунуться на ферму! В комнату он не заглядывает, поэтому я ухожу в гости к Молли, ей тоже нужна защита.
— У Томаса есть сереберянные колья? Нет, погоди. Почему четыре мужика?
Голова взрывалась от информации, никак не желавшей разложиться по полкам. Молли О'Брайен и это сопляк? Серьезно? Ей сколько?
Тридцать пять, на два года меньше, чем Гаррету. Красивая, ухоженная женщина, не роковая красотка Мерейд, но и не «типичная фермерша». Но О'Брайен и О'Рейли? Истово ненавидящие друг друга соседи, которые годами спорят из-за какой-нибудь яблони на границе участков и меряются вкусом тыквенного пирога и рагу, как всегда происходило в подобных местах — и вдруг вместе? Впрочем, не тому, кто пускает слюни на русскую ведьму осуждать этих двоих.