Навстречу им метнулись призванные врагами белокрылые ангелы. Однако серокрылые не стали скрещивать с ними клинки — они обогнули врагов, пользуясь преимуществом набранной в пикировании скорости, и продолжили атаку. Врагам не оставалось иного выбора — они использовали еще два призыва, наконец-то остановив прорыв. Атакующая пара вновь не стала вступать в драку — они отклонились в сторону, уводя за собой всю вражескую четверку. А с противоположного направления на вражеский строй падала следующая пара серых ангелов, незаметно подобравшаяся совсем близко под прикрытием неразберихи…
Наместник расхохотался бы в голос, если бы не был вынужден предельно сконцентрироваться на бое — паладин вновь наступал, размахивая мечом как вертолет.
Нубы, долбаные нубы! Они не ожидали от непися нестандартных действий, и теперь поплатятся за это. Естественно, при таком соотношении сил искусственный интеллект никогда не стал бы атаковать — ведь войск не хватает даже для защиты! И в этом — слабость искинов. И в этом — сила людей. Нестандартные действия! Рискованный план, которого не ожидает, не может ожидать противник!
Аколиты молодцы, они поняли его задумку и все делают правильно. Раздергать внимание неожиданными атаками с разных направлений, заставить паниковать, поставить врага перед выбором — использовать призывы или лишиться наиболее, пожалуй, ценных юнитов своего войска. При всех достоинствах паладинов, сила человеческого замка — во всесокрушающих пламенных мечах, которые несут могучие крылатые воители.
Одновременно с этим наместник пытался понять — а почему враги не атаковали первыми? Больше всего он опасался атаки полусотни ангелов в первые же минуты боя — это был бы полный, абсолютный крах. В отношении инквизиторов у него была мысль — фанатики боялись. Не принимая новое толкование своей веры, считая его еретическим, они намеревались выжечь его огнем — и при этом в глубине души боялись, что ошибаются. Боялись, что высшие силы не поддержат их крестовый поход — и призванные ангелы повернутся против них самих. Как выяснилось — зря боялись. Видимо, в этом споре нет правых и неправых. Свет может быть разным — и люди вправе выбирать, какой им по душе.
Над вражеской ставкой продолжалась крылатая карусель — а на стене все было не так радужно. Атакующие продавливали защиту — строй защитников был прижат к стене башни и держался из последних сил.
Паладин наконец рухнул, его доспех так и не был пробит — но израненный воин больше не мог удержаться на ногах. Наместник чувствовал себя немногим лучше — доспехи прорублены во многих местах, кровь заливает левый глаз, от щита мало что осталось. С трудом переводя дух, он огляделся по сторонам. Что ж, они совершили чудо — враг захлебнулся в крови. К сожалению, кровь эта была не только вражеская. От отрядов прикрытия мало что осталось — жалкие остатки с трудом удерживали подъемы на площадки башен. На двух из них стрелки и ополченцы отбивались в рукопашную — и им недолго осталось. В тыл оттаскивали кузнеца — правая рука отрублена по локоть, борода из рыжей стала красной от крови. Странно, как его сюда занесло, он должен быть на площадке баллист…