Молчу, что за то время пока мы не виделись у меня произошли кардинальные перемены. Должно быть ему не интересно, что я родила дочь, которая за такой короткий срок успела побывать на грани жизни и смерти.
— Я теперь живу не один, Валерка, — произносит отец и достает из кармана мятую пачку сигарет без фильтра.
Чиркает спичками, подкуривает и затягивается вонючим дымом, выпуская изо рта плотные колечки один за другим.
— Женщина у меня появилась. Клавой зовут, — его губы при этом расплываются в какой-то блаженной улыбке.
Я должна радоваться его переменам. И я правда пытаюсь это сделать. За те двенадцать лет после смерти мамы он всё-таки обрел своё счастье. Вдруг, если бы он встретил свою Клаву сразу же после тяжелой утраты, он никогда не опустился бы на то дно, в котором ещё недавно бывал?
— Надеюсь, что ты счастлив, пап. А пить всё же прекращай… — заканчиваю раскладывать продукты и направляюсь на выход. — Не каждой женщине нравятся пьющие мужчины.
— Да я и не пью, Валерка! — возмущается отец. — Разве одна чекушка в сутки — это доза для взрослого мужика? Тьфу, пустяк!
Он машет рукой в мою сторону, а я качаю головой и берусь за ручку двери.
— Постой, доча. А ты как живешь? — отец словно вспоминает о моем существовании и что-то болезненно сжимается в области грудины.
— Всё хорошо, пап, — лукавлю я.
Конечно же, я молчу о том, что дико запуталась в себе и окружающих. О том, что давно потерялась в этом огромном и несправедливом мире. Не говорю о том, что порой мне одиноко и пусто без родительской поддержки. Бесшумно вздыхаю, потому что всё равно моё признание ничего не изменит.
— У тебя внучка родилась, — произношу с болезненным комом в горле. — Надей назвала…
— Надей? — глаза отца удивленно расширяются. — Прямо как мать…
— Как мать, да, — киваю и грустно улыбаюсь ему в ответ.
Он ненадолго задумывается — обводит взглядом комнату и спрашивает:
— Скажи, а я смогу её увидеть? Знаю, что никудышней я дед… но может не поздно что-то исправить?
Я смотрю на посвежевшую комнату и закусываю губу. Я была бы не против, если бы отец увидел Надю. Более того, мне бы очень хотелось, чтобы они познакомились. Возможно при других обстоятельствах и определенно не здесь. Но как это сделать, если Тахиров не выпускает мою дочь за территорию особняка?
— Я подумаю, как можно устроить вашу встречу, — проговариваю напоследок. — А сейчас мне пора, пап.
***
Домой я еду в некотором смятении. Я же никогда не верила в то, что отец когда-нибудь станет нормально жить, по-человечески. Не верила в то, что когда-нибудь Клава разбудит в нем давно умершие чувства. А она верила в него, должно быть. Верила ему…