Был день похорон лорда Окбурна; графиня в глубоком трауре сидела в своем кабинете; около нее сидели Дженни и Лора так же в трауре, как и она.
Люси не переставала плакать, Лора по временам предавалась сильному горю; Дженни была спокойна, спокойна, но никто, кроме может быть графини, не мог знать ее глубокого горя! Потеря того, кого она не должна больше никогда увидеть в этом мире и отсутствие той, участь которой была ей не известна, – это было для леди Шесней слишком глубокое горе, чтобы его выплеснуть наружу; оно жило в ней слишком глубоко!
После похорон графа Окбурна и вдовствовавшей графини, почивавших рядом на большим кладбище, поверенный семейства Окбурнов принес завещание, чтобы прочесть его перед собравшимися наследниками.
Мистер Моль был маленький, худенький человек в жабо, который через каждые несколько минут нюхал табак, уверенный, что никто этого не видит, ибо он каждый раз закрывался носовым платком. У двери, за стеной он хорошенько понюхал табаку, потом вошел, держа в руках две пергаментные бумаги, и низко поклонился присутствующим. Так как леди Окбурн не чувствовала себя достаточно здоровой, чтобы сойти в нижние комнаты, решено было всем собраться у нее.
Он сел и открыл завещание графа, которое должно было быть прочтено первым. Состояние лорда Окбурна было не очень велико; он завещал своей старшей дочери Дженни Шесней пожизненную пенсию в пятьсот фунтов стерлингов; своей второй дочери, Лоре Карлтон, свое прощение; своей третьей и четвертой дочерям Клариссе и Люси по три тысячи фунтов стерлингов.
Он поручил Люси личному надзору своей жены Элизы, графини Окбурн, которая должна заботиться о ее издержках, воспитании и содержании.
Кларисса, если будет найдена, будет жить с графиней, если это будет удобно, если же нет он просит Дженни взять ее к себе. Если станет точно известно, что с нею приключилось несчастие (это были подлинные слова завещания); и ее не найдут живой, тогда эти 3000 фунтов стерлингов перейдут к Дженни.
Три тысячи фунтов, назначенные Люси, должны быть неприкосновенны до ее двадцать первого года.
Наконец, сумма в 3000 фунтов была разделена на равные части между его четырьмя дочерьми, чтобы дать им возможность носить приличный траур; часть Клариссы должна быть передана Дженни, которая сохранит ее для нее.
Таково было завещание графа относительно своих дочерей. Лишним будет говорить здесь о наследстве, оставленном им своей жене и сыну.
Мистер Моль, окончив чтение, положил завещание графа на стол, взял завещание графини, и не отдохнувши ни минуты, стал читать.