– Что вы говорите, – сказала она, страшно взволнованная. Вы знаете, Юдио, одно слово влечет за собою другое. Я рассказала ей историю Дворцовой улицы. При моем рассказе глаза ее, казалось, хотели выскочить из своих орбит; я никогда в жизни не видела человека в таком возбужденном состоянии.
– Кто она? – Спросила Юдио.
– Я вам сказала, что этого я не знаю. Однако я уверена в одном, что она знала эту бедную даму, и что приехала за тем, чтобы открыть все, касающееся ее смерти.
– Но как же она живет в этом коттедже?
– Я бы сказала вам, если бы вы не прерывали меня. Никогда я не видала человека, который бы так любил прерывать, как вы, Юдио. И так мы болтали с вдовой до Венок-Сюда. Когда мы вышли из гостиницы «Красный лев», она все оглядывалась с беспокойством, указывая мне разные места.
– Вот дорога к дому, в котором жила эта дама?
– Да, сударыня! – Если бы мне удалось нанять этот самый дом…Я ответила ей, что этот дом теперь не сдается, так как его занимает матушка Гульд, а зал занимает новый викарий. Тогда она меня спросила, не знаю ли я какого-нибудь коттеджа, где бы она нашла чистый воздух, необходимый для ребенка, и я сейчас же подумала о коттедже Таппер, за которым лежит громадное поле и луг.
– И она наняла его?
– Она пришла туда после обеда и обратилась к самому Тапперу, с которым условилась и дала задаток. Потом она просила меня указать ей, где бы она могла по случаю купить или взять на прокат обстановку и я повела ее, к Снаггу, у которого она нашла все, что ей было необходимо. Она просила меня остаться с нею, но я не могла обещать ей, потому что обещалась пробыть с детьми Таппер до прибытия их матери; тогда она просила меня придти к ней по возможности скорее. Это я и сделала вчера, потому что жена Таппера совершенно выздоровела; и вот вдова просила меня остаться у нее до тех пор, пока мне не представится другое место. Вот таким-то образом я здесь, Юдио, наслаждаюсь прекрасным деревенским воздухом.
– На открытом воздухе, – сказала Юдио, – ваше лицо загорит.
– У меня так мало возможности находиться на воздухе, что я теперь рада воспользоваться.
– Но почему вы полагаете, что эта особа явилась сюда, чтобы открыть истину о смерти этой дамы. – У меня глаза не хуже других, Юдио. С какой стати станет она приглашать к себе, меня, чужую женщину, если не за тем, чтобы узнать от меня все, что ей нужно. Кроме того, все время, которое я нахожусь здесь, а я уже здесь почти два дня, она не переставала расспрашивать меня об этом деле: о микстуре, о докторе, о сиделке, о следствии; она уже утомила меня своими расспросами.