Я медленно кивнула, снова переводя взгляд на Макона. В глазах кремниевого впервые появилось воодушевление, которого не было раньше. Макон надеялся получить второй шанс, которого у него не было в Гийлире.
– Ты же понимаешь, что можешь ее никогда не встретить в моем мире? – тихо спросила я. – Мой мир огромен…
Макон легкомысленно пожал плечами.
– По крайней мере, я буду на это надеяться, – ответил он.
– Почему вы думаете, что это не нарушит потоки Времени?
– Я говорил с шаманами Времени, – Макон протянул мне свиток. – Это списки. Тех, кто хочет остаться со своими семьями, и теми, кто хочет вернуться. Шаманам лучше известны особенности Времени, но не так хорошо, как Лорду Стихий, конечно. Однако они сказали, что это возможно и тогда взаимный обмен не породит сильный всплеск в Пустоте, как если бы мы просто попробовали кого-то стереть из этого времени. А так…
– Минус на минус дадут плюс, – закончила я.
– Да, – кивнул Макон. – Эти списки связаны. На каждую чужестранку приходится дракон и наоборот.
Я раскрыла свиток и с трудом разобрала витиеватый почерк дракона, но все-таки нашла свое имя… Как и имя напротив.
Я подняла глаза.
Этель улыбалась. Впервые мне показалось, что в этой ухмылке не было злорадства.
– Я вернусь вместо тебя, Марина, – сказала бывшая королева драконов. – Мне кажется, это будет правильно.
До рези в глазах Эрик вглядывался в пустую дорогу.
Рин задерживалась, а дипломатия никогда не была ее сильной стороной, как это уже не раз доказало ее общение с Создателем Миров. Грубить Лордам Стихий Рин не станет, по крайней мере, Эрик хотел в это верить. Его женщина была полна неожиданностей. Впрочем, наряду со вспыльчивым характером она была достаточно умна для того, чтобы не добавлять новых сложностей в их и без того непростые отношения с Лордами Стихий.
Но она была беременна. И отправилась говорить сразу с шестью порождениями стихий в одиночку. Он понимал, что отпустил ее только потому, что не было другого выхода, а еще был совершенно уверен в том, что как только она вернется, он больше не отпустит ее ни на шаг от себя.
Сколько бы не было им отведено времени, каждую минуту после ее возвращения он проведет рядом.
«Смертная не сможет родить дракона».
Эрик тряхнул головой. С тех пор, как он узнал о беременности Рин, голос Вайса так ясно звучал в его мыслях, как будто Повелитель Культа был до сих пор жив и стоял за его спиной.
Вайс совершил много непростительных ошибок, и Эрик хотел верить, что в этом вопросе шаман тоже ошибался. Рин должна жить. Она сумеет договориться со стихийными порождениями этого мира, а после он сам сделает все, чтобы она выжила. Ведь именно об этом она и просила его, когда сидела на коленях в полумраке спальни и говорила тихим срывающимся голосом.