– Мне очень жаль.
– Думаешь, мне нужна твоя жалость?
– Этель, я не выбирал пару и не сделал ничего для того, чтобы изменить ее. Я всегда относился к тебе как к сестре, какой ты и была для меня. Пусть мы изменились, и былого уже не вернуть, но мы все еще можем повлиять на будущее. Я хочу избежать бессмысленных жертв. Давно пора положить конец проклятию, поскольку в этом соперничестве обе стороны стали одинаково жестоки. Пока Чертог проливает кровь невинных женщин, Культ уничтожает стихийных прислужников, и все из-за проклятия моего отца. И только я могу все исправить.
– Неужели ты на самом деле веришь в то, что сможешь сдержать первородные стихии, которые заперты в артефакте? Что ж, это не так, Эрик. Может быть, твоих сил и хватит, чтобы разбить Сердце, но кто создаст новое? Ты или, может быть, Вайс? Сердце Стихий существует столько же времени, сколько живет этот мир. О его создателе знают только легенды. Разве ты способен создавать новые мира, Эрик? Разве ты всемогущ?
Эрик на миг прикрыл глаза.
– Моя истинная пара погибла, Этель. И чтобы вернуть ее к жизни, я пойду даже на это.
Удивленная Этель приоткрыла рот, но так и не успела ответить, ее прервал громкий рык стихийного дракона.
Этель попятилась к обрыву.
– Я ведь доверяла тебе… Не стоило мне идти тебе навстречу…
– Я здесь не причем! – крикнул Эрик. – Неужели ты не чувствуешь, что стихию лихорадит?
Со стихийным драконом происходило что-то странное. Он снова зарычал, обнажая острые клыки, а после со всей силы, размахнувшись, припечатал собственную голову о землю.
– Что с ним творится?! Останови его! – крикнула Этель, когда дракон, расправив крылья, стал будто отбиваться от невидимого врага.
Ее юбку рвал ветер, бивший из-под крыльев, а в глаза летела пыль. Эрик попробовал приблизиться к дракону, но хлесткие удары крыльев не давали ступить и шагу.
Дракон продолжал трясти головой и реветь раненным зверем.
А потом резко затих.
Вытянулся по струнке, не сводя взгляда с той же стороны света, куда во время полета постоянно смотрел Эрик.
Он и сам перевел взгляд на оранжевое пятно, смутно различимое вдали, словно ожидая кого-то увидеть. Дракон тихо взвыл.
Чувство тревоги за мгновение выпотрошило душу Эрика настолько сильно, как будто он снова оказался там – один и над крепостью, когда вместо руки Рин сжал воздух. Он никогда не слышал, чтобы драконы издавали такие звуки.
Дракон потряс головой, словно пытаясь изгнать что-то, засевшее глубоко внутри. Качнулся, тяжело переступая задними лапами. А после крыло, служившее для него опорой вместо передних лап, подогнулось, и стихийный рухнул на бок, тяжело дыша открытой пастью, как загнанный пес.