- Папа, до свидания, - вежливо пролепетал Архан, махнув царю на прощание. Он называл «папой» и Габриллиона, и Пита, хотя чаще видел, конечно же, родного отца. Я ещё не придумала, что с этим делать и как объяснить сыну, почему у него два отца. Пока он слишком маленький, с Габриллионом общается редко, при посторонних обычно не разговорчив. Но ведь время летит как птица, и вскоре мой мальчик начнет понимать, что два папы - это странно, а уж риск того, что он проговорится, и вовсе возрастет многократно.
Конечно, Пит с его даром внушать людям любые воспоминания все подчистит и исправит, но я всегда старалась как можно реже прибегать к этой его способности.
Вечером, как я и ожидала, мой мужчина и отец моего ребенка навестил нас, встретив Архана радостной улыбкой.
- Папочка! - воскликнул малыш, бросившись в распахнутые объятия мага. Пит подхватил ребенка на руки, прижал его к груди и крепко поцеловал в макушку. Перед тем, как опустить обратно на пол, хорошенько взлохматил его светлые волосы. Архан убежал играть с игрушечными рыцарями, и мы с Питом остались наедине.
- Здравствуй, - выдохнул маг и, нежно обхватив мою талию, подарил мне чувственный поцелуй в губы. - Как твои дела? - шепнул он, заправив мне за ухо упавшую на лицо прядь.
- Тебе уже доложили о нашей беседе с Габриллионом? - прямо спросила я. Мне уже давно известно, что Пит получает всю информацию о моих передвижениях, встречах и разговорах с другими людьми.
- Я ещё не читал отчет, сразу поспешил к вам, - нахмурился маг. - А что? Что-то важное?
- я видела, как по секундам темнеют его обычно светло синие глаза, выдавая нарастающее внутреннее напряжение Пита. Тревожность - это очень выраженная черта его характера.
- Уверена, о важном охранные духи доложили бы тебе немедленно, - мягко ответила я, взяв его за руку и нежно погладив большим пальцем тыльную сторону ладони Пита. -Габриллион сообщил мне, что этой ночью желает видеть меня в своих покоях, -произнесла я, внимательно отслеживая реакцию своего мужчины.
- Зачем? - с искренним недоумением спросил он.
- Он хочет, чтобы я родила ещё одного ребенка, - презрительно фыркнула я. Такая мысль мне даже в голову не приходила, а стоило представить Габриллина без одежды, как к горлу подступала тошнота. К моему удивлению, Пит не рассмеялся и не изумился наглости царя. Он смотрел на меня напряженно и сосредоточенно, и кажется, я слышала, как работают шестеренки в его голове. Он что-то напряженно обдумывал и лишь спустя пару минут напряженного молчания выдал:
- А ты бы хотела?