Мама знала, как вести домашнее хозяйство. Крепкая дверь не пропускала любопытных овец, а мешочки с мятой, лежащие повсюду, отпугивали мышей.
Я видела, как няня бросала в огонь пучки травы, и сделав то же самое, поблагодарила ее. На мгновение мою кожу пронзил прилив магии, но затем все прошло. Хижина была опрятной, хотя это и удивительно для места, которым так долго не пользовались.
Дом.
Закутавшись в покрывало, я схватила с полки рыболовную леску и отправилась словить что-нибудь на обед.
Ветер с моря пощипывал кожу, но я не видела смысла надевать платье. Во всяком случае, до тех пор пока не буду уверена, что воин не разорвет его своими неуклюжими когтями. К тому же он тоже будет голым, если только магия не даст ему что-нибудь из одежды.
С порога хижины к морю тянулась длинная полоса камней. Я шла по темной, мокрой тропинке, пока не добралась до конца отмели. Там забросила леску, стараясь не слишком часто смотреть на горизонт. Не выдержав, я забралась на самый высокий камень и, прикрыв глаза от солнца, стала ждать появления фигуры с белым мехом.
Часы ожидания были долгими и одинокими. Я наловила три рыбки и подвесила их, к тому времени как фигура нарушила спокойную линию горизонта, где море встречалось с небом. Это был Морской Волк. Он почти добрался до дома.
Я прошептала имя, которое билось в моем сердце. Эгир. Видимо, звук донесся до него, потому что воин, казалось, поплыл быстрее. Он приближался, и я увидела, что это уже не чудовище с белым мехом, а человек с золотистыми волосами и загорелыми руками. Белая шкура, прилипшая к его плечам, была именно шкурой, а не частью тела.
Я уже ждала его, когда он добрался до конца каменистой отмели.
— Пойдем, любовь моя, — позвала я и протянула руку. Он не сразу решился взобраться по скалам туда, где стояла я, чуть дальше от воды. Я потянула его за пальцы, и он сделал первые шаги по земле как человек, дрожащими ногами, словно младенец.
Оказавшись на твердой земле, он опустился на колени и положил мокрую голову мне на живот.
— Все в хорошо, — засмеялась я и натянула на нас обоих покрывало. — Я научу тебя ходить. Я научу тебя снова жить как человек.
— М-м-м…
Я прижала два пальца к его губам.
— Майриэнн. Довольно странное имя для речи северянина. Я научу тебя произносить его.
Я начала поворачиваться, желая отвести его в дом. Но он снова притянул меня к себе и поцеловал. Его губы обжигали мои, передавая вкус соленной, воды, желания. По моей коже побежали мурашки, и ноги оторвались от земли. Морской Волк подхватил меня на руки, все еще прижимаясь губами к моим губам. Он пил из меня, а я из него, мы поглощали друг друга. Я отстранилась, смеясь, его щетина щекотала мне шею, когда он целовал меня туда. Запустив пальцы в мокрые волосы, притянула его к себе. Его глаза вспыхнули каким-то неземным светом, а затем свечение погасло, сделав их более обычными, если только темно-карие с оттенками золота считались обычными.