От этих слов у Дениса потемнело в глазах. Все что угодно он мог себе представить, но только не это! Небо может свалиться на землю, в Москве — реке вода смениться нефтью, рубль станет мировой валютой! Что угодно! Но от мысли, что к его Светлячку, нежному и пугливому, как горная козочка, имеет право прикасаться какой — то козел, который без копейки денег отпустил в Москву, его бросило в жар. Иногда знакомясь с материалами журналов, он имел представление о мужиках в глубинке, которые пьют, лентяйничают и сидят на шее своих жен-трудяг. А те тянут и его, и детей, потому что им передана наследственная установка «Я и лошадь, я и бык, я баба, и мужик!» Ну и еще — «Мужа жалко», куда ж без этого!
Вряд ли в жизни Дениса было еще событие, которое вот так вмиг выбило почву из-под ног. Он почувствовал себя проткнутым воздушным шариком, из которого со свистом вырывается воздух. Еще немного, и он свалится на грязный пол жалкой безжизненной тряпочкой. Даже когда родной отец выгнал его из родительского дома, он не был так подавлен. Злость, ярость, упрямство помогли ему тогда справиться. Сейчас же в душе образовалась выжженная пустота.
Сжав челюсти так, что едва не раскрошились зубы, он выскочил из квартиры. Пренебрегая правилами приличий, не попрощался. Его мир, только — только получивший один из двух недостающих пазлов счастья, просто рухнул. Разлетелся в ошметки. В клочья.
Вылетев во двор, он почти бегом рванул к машине. Однако его мятущуюся и потерявшуюся душу вернули на землю бдительные ангелы — хранители, имевшие острую личную заинтересованность.
— Эй, мужик! Не по-братски так поступать! Мы тут, понимаешь, домой, к семьям, не идем, машину твою сторожим, а ты обещанное зажал. Нехорошо!
Денис словно очнулся. С трудом впустил в сознание чужие слова, кое-как осмыслил. Сейчас все для него потеряло значимость. Вдохнув — выдохнув, он сфокусировал взгляд на говорящем, вспомнил про водку и горько усмехнулся. Вот даже мужиков незнакомых смог осчастливить. А Светлячка — нет…
Взяв бутылку, он подошел к столику.
— Держите. Пусть вам хорошо будет.
— А чо кислый такой? Генку не застал? Так вон же он! — воскликнул один из отдыхающих пролетариев и показал корявым пальцем на входившего во двор мужчину, такого же непрезентабельного вида, как и его знакомые,
Первым желанием Дениса было развернуться и быстрей скрыться отсюда — ведь с отцом Светы говорить было уже не о чем, только еще насыпать порцию соли с перцем на рану. Но мужики так оживленно загомонили, будто искренне радовались, что щедрый чужак не уедет не солоно хлебавши. Денис грустно усмехнулся — такое проявление благодарности подкупало.