— Ты отдаёшь себе отчёт в том, что агония может длиться годы? — Отец, как показалось Никите, был раздражён. — Ты потратишь лучшие годы на реанимацию трупа. А потом будешь вынужден искать работу. Сейчас такое удивительное время. Ты посмотри, сколько вокруг возможностей…
— Пап! — негромко позвал его Никита. — Пап, я тебя понял и знаю, что ты хочешь мне добра. Но поверь, завод — это то место, где мне интересно, и единственное место, кроме вашего дома и дачи, где я счастлив. И я буду бороться за него.
— Ты правда считаешь, что можешь сделать хоть что-то? — отец остановился и испытующе всмотрелся в сына.
— Я считаю, что буду себе противен, если хотя бы не попробую.
— Ну, хорошо… — задумчиво протянул отец. — Я ни на чём не настаиваю. Но давай хотя бы попробуем…
— Что? — Никита всё никак не мог понять, что задумал отец.
— Отправить твоё резюме в Германию. У тебя прекрасное образование и редкий по нашим временам опыт. Вдруг они заинтересуются. Всё же ты закончил автомеханический. А это вуз с именем. Наверняка им нужны такие специалисты.
— Пап, мне некогда этим заниматься, — покачал головой Никита. — У меня слишком много дел, чтобы я мог позволить себе так бездарно тратить время…
— А от тебя ничего и не требуется, — не дал ему договорить отец. — Я уже всё узнал и сделаю всё, как надо. От тебя требуется только согласие.
Никита долгим взглядом всмотрелся в похудевшее невесёлое лицо отца и всё же кивнул:
— Ладно, отправь, если это и правда несложно.
В душе Никита был уверен, что старания отца останутся тщетными. Но пусть уж попробует, если это его так радует. В конце концов, ему откажут или вовсе не ответят. И отец успокоится и даст Никите спокойно работать.
— Я отправлю, — просиял отец, — мне осталось только на немецкий перевести.
— Ну, и отлично, — кивнул Никита. — Спасибо тебе за заботу.
— Никакая это не забота, — не согласился отец. — Просто я не могу смотреть, как талантливые молодые люди идут ко дну вместе со всей страной…
— Пап, давай не будем об этом, — попросил Никита. Сил на выслушивание политических тезисов у него не было. Ему бы добраться до дома, поесть и подумать над чертежами, пока идея, которая пришла в голову, когда он шёл по заводскому двору, не испарилась.
Надежды на то, что отец, который в последнее время полюбил митинговать к месту и не к месту, успокоится, почти не было. Но тот, видимо, был очень доволен согласием строптивого обычно сына и замолчал. Так они и шли по той дороге, которой раньше, в детстве Никиты тёк поток заводчан, и думали каждый о своём. Ах, как маленький Никита мечтал, когда вырастет, идти так рядом с отцом и мамой, среди знакомых и незнакомых людей, делающих важное общее дело. И вот его мечты почти сбылись. Почти.