— Я, наверное, вам помешала?
На самом деле мне на это плевать. Воронову нечего делать рядом с моей матерью. И я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы уберечь её от этого человека.
— Помешала? Да нет, что ты… Я так рада, что вы с Полинкой приехали. Скучаю по вас ужасно…
Мама берет чайник, наливает в него воду из кулера и по-старинке ставит на газ.
— Мы же только виделись.
— Ну и что? — смеется мама, ставит передо мной тарелку румяных пирогов и, как в детстве, треплет по волосам. — Все равно скучаю. Но лучше вы бы ко мне просто так приехали.
— Да уж. Скорее бы эта шумиха утихла.
Мы пьем чай с расстегаями и непринужденно болтаем. Если и есть что-то хорошее в поднявшейся вокруг Полинки шумихе, так это то, что мы очутились здесь… Кошусь в окно на возвышающийся чуть в стороне особняк Балашова и невольно начинаю думать о том, что мы вполне могли бы обосноваться здесь навсегда. Глупые мечты! Злюсь на себя и задергиваю на окне шторку.
Марьяна
Димка все же вытаскивает меня на прогулку. Хотя я отнекиваюсь до последнего. Вяло и не слишком убедительно, потому что наш разговор проходит при маме.
— Это кто? — улыбается она, выкладывая для Полинки из кубиков слово «папа». Её намек довольно прозрачный, но злиться на неё я не могу. Знаю, что она хочет для меня счастья. Таким, каким она его видит.
— Димка Новиков. Я тебе о нем рассказывала.
— Угу. Я и видела этого мальчика, когда к тебе забегала однажды. Тонкий такой, обаятельный?
— Баська, смотли на меня! — возмущается Полинка. Обхватывает щеки мамы ладонями и серьезно смотрит в глаза. Такая уж моя дочь. Обожает находиться в центре внимания. Когда она чем-то занимается, то все взоры должны быть обращены исключительно на неё. Она за этим пристально бдит.
— Извини, милая. Я и правда отвлеклась, — смеется мама и, глядя на внучку, повторяет свой вопрос, адресованный мне, — он, Марьяша?
— Да вроде.
— Вижу, ты не очень хочешь идти.
— Почему же? — возмущаюсь, противореча сама себе.
— Разве ты сейчас не это пыталась ему втолковать?
Встаю со стула, отправляю вторую за утро чашку кофе в мойку и невольно хмурю брови.
— Я просто не уверена.
— В том, что хочешь пойти?
— В том, что стоит давать ему шанс.
— А себе? Похоже, ты и себе его не даешь, доченька.
Мне пора собираться. На болтовню времени практически не осталось. Автобус здесь ходит по часам, и мне нужно поторопиться, чтобы на него успеть. В отличие от Балашова, у Димки нет возможности оказывать мне услуги извозчика. И встретиться с ним мы договорились у ворот в ботанический сад. Но я все же задерживаюсь, чтобы уточнить у матери: