Вздрагиваю, когда он поднимается с кресла и все еще не могу посмотреть на него, но беру себя в руки и вскидываю голову, чтобы не казаться ему маленькой девочкой, не способной взглянуть в глаза мужчине, которому призналась в том, что ради него сделала исключение. Он делает пару шагов ко мне и подходит близко-близко, но я героически держусь, хотя по скорости сердцебиения я как марафонец, только пробежавший свою дистанцию.
— Идем, я осмотрю тебя, — произносит ровным тоном, после чего берет меня за руку и ведет на выход.
Это все? Он ничего не скажет?
Не извинится, не попросит прощения со словами, что был неправ?
Матвей заводит меня в небольшое помещение, которое открывает ключом, и я нервно рассматриваю комнату, понимая, что она похожа на обычный приемочный кабинет. Выполненная в светлых тонах, со столом в центре и кушеткой около стены. Я замечаю даже календарь на стене и пару плакатов с изображением плода в утробе.
Вот и все.
Я призналась, что он сразил меня практически с первого раза, а он просто пирвел меня на осмотр…
— Я когда-то принимал здесь, — поясняет Матвей и усаживает меня на кушетку. — Ложись, — приказывает, после чего изменяет объем таза и прикладывает трубку к моему животу, тщательно вслушиваясь в сердцебиение.
Доктор Левицкий заканчивает с процедурами и садится за стол, берет небольшой листочек и что-то записывает там.
— У тебя уже семнадцать недель. Движений еще не чувствуешь? — осведомляется он. Я мотаю головой и встаю, садясь на твердую поверхность кушетки. — Первое время они могут быть незаметны, как при вздутии живота, но со временем ты ощутишь их и ни с чем не спутаешь. Как только это произойдет скажи мне, ладно? Это важно для здоровья твоих детей, — я вздыхаю и киваю, переставая понимать что либо.
Вот же он — тот самый Мэт из клуба и Матвей Левицкий из клиники. Нежный и обходительный, привлекательный и спокойный. Кем был тот человек, который привез меня сюда и угрожал забрать моего ребенка?
— Как ты себя сейчас чувствуешь? Есть тошнота, рвота, головокружение? Что-то, что не свойственно тебе до беременности?
— Нет, все в порядке.
— Твоя медицинская карта в клинике, отчеты УЗИ тоже там. Я буду отвозить тебя и привозить обратно, возможно, поручу это водителю.
— Хорошо, — я киваю и поднимаюсь, осознавая, что мы сделали это почти одновременно и сейчас стоим на расстоянии нескольких сантиметров.
Я отхожу первой. Выбрасываю из головы все возможные мысли о близости, напоминая себе, кто этот человек и что ему от меня нужно. Это сложно, учитывая регулярные изменения в настроении и то, каким обаятельным он умеет быть. Это подкупает, но я четко знаю, что должна отступить и не думать о нем как о мужчине. Он мой враг. Тот, кто хочет отобрать у меня ребенка и первое, что я должна сделать — найти выход из сложившейся ситуации.